– Если пригласил, то отпускай меня и пошли готовить. Нужно луку начистить, накрутить, тесто готовить, салатиков парочку приготовить. Пошли, любимый,– и меня утащили на кухню.
Потом подошли Малик с женой, но соседских детей с ними не было, Артемьевы забрали. Светлана выгнала меня с кухни, и сама стала лепить с Олесей пельмени и о чем-то секретничать.
А мы с Маликом пошли в мой будущий сад, отливать деревья.
– Скорее бы дожди пошли уже. Каждый второй день под каждое дерево по паре ведер таскать – я скоро без рук останусь, – я вылил воду под абрикосину.
За время дороги все деревья стронулись, покрылись желтыми-зелеными нежными листиками под мешковиной. Теперь листья жухли под солнышком, деревья болели. По сравнению с двумя апельсиновыми саженцами, которые я купил уже здесь и посадил в палисаднике, они выглядели очень блекло.
– Ну, что завянет – то не сгниет,– филосовски заметил Малик, выливая под персину воду из ведер.– Все? Тогда пошли, пока там девушки на стол накрывают, выпьем по соточке. А то устал, на самом деле.
Складывая ведра под навес, я аж подпрыгнул от хлеснувшего по ушам недалекого звонкого пушечного выстрела. Ешкин кот!
– Что это было? – из дома с огромными глазами выскочили Олеся и Светлана.
За свеженасыпанным валом снова выстрелила пушка. Потом ей ответила товарка с востока, а немного с задержкой и с юго-востока.
– Пристреливаются, черти. Хоть бы предупредили, а то так и заикой остаться можно,– я поднялся на крыльцо и погладил прижавшуюся ко мне девушку по роскошным рыжим волосам.
– Голубки, а вы когда свадьбу думаете делать? – поинтересовался сзади Малик.– А то смотрите, через месяц вовсю дожди начнутся, придется в дождевике венчаться.
– Венчаться не придется. Здесь что-то с церковной иерархией связано, я спрашивал у нашего профорга. Тут все попы из тех, кто не в ладах был с руководством РПЦ там, и у них нет благословения на все эти таинства. Короче, большинство можно самозванцами назвать. Так что только отпевают, и крестят по желанию. Но не венчают, только гражданские браки пока в протекторате заключаются.
Тут, кстати, вообще с религией несколько напряженное отношение. Вот ты, Малик. Если захочешь намаз совершить – где Мекка? И хадж пока не совершить, обратного-то хода нет, разве Руслан с компанией прорыв совершат. И христиане, православные, по крайней мере… Не поймешь, к какой церкви себя относить, то ли РПЦ, то ли уния какая, не ясно ни хрена. Все религии, в которых важную роль играют святые места того мира, в некоторой растерянности.
Лучше всего себя американские священники чувствуют. Они знают – Бог есть, а остальное их не колышет абсолютно. Они и там, в Америке, не очень кого-либо слушались, а здесь только Библией и руководствуются. Мне Семеныч целую лекцию прочел, – я зашел в комнату, вытирая руки полотенцем.