У троих постукивали по бокам изогнутые мечи кочевников, что и не казалось странным. Дикие степные стервятники, у которых, как ни старался хлесткий ветер, ни слезинки не выбилось из раскосых, привычных к рези степных ураганов глаз. Торчали из-под острых шлемов, с рыжей, лисьей опушкой и волчьими хвостами кожаных тыльников, длинные, хоть и жидковатые косицы волос.
Двое из троих оставшихся кутали головы в капюшоны плащей с вышитыми весами и мечом, знаком магистратуры Тотемонда, а вьющиеся, короткие рыжие бородки указывали на коренных жителей юга магистратуры. Высокие шлемы с гребнями, трехчетвертные доспехи и тяжелые палаши выдавали рейтаров, наемников, с самой войны входящих в доверенные части префекта. К седлам были приторочены, спрятанные в промасленные кожаные чехлы, уже не редкие в магистратурах аркебузы[8].
А последний закутался в плащ полностью, натянув капюшон на самый кончик носа. Кто он и откуда, невозможно было понять, из-под плаща виднелся лишь меч, закрепленный на удивление небрежно, колотящий своим весом по тощей ляжке, туго обтянутой кожей лосин.
Тявкнула было вдогонку та самая шавка, только-только вывернувшаяся прочь из-под разбивающих дорогу копыт. Последний из скачущих развернулся, отклонившись, повис на широкой конской спине. Как степняк успел выдернуть лук из саадака, уже снаряженный, да наложить стрелу, староста не заметил. Собачонка взвизгнула, заплакала на пару мгновений, по-детски, жалобно. Староста покачал головой, насупив густые брови, и, выпрямившись, смотрел вслед уносящимся коням, несшим своих всадников туда, где за почти сплошной стеной дождя уже и не видно было начала недалеких предгорьев. Сплюнул, стряхнул ладонью с лица воду, развернулся к своим и думать забыл о всадниках с нашитыми весами и мечом и о том, что назад они могут и не вернуться. А зря.
Ветви грабов, высоких кленов и дубов тесно переплетались над головами скачущих, давая достаточно надежную защиту от непогоды. Тяжелые капли уже не били сплошным потоком, лишь скатывались вниз поодиночке с густой еще зелени. Ударялись о плотно запахнутую одежду, звонко разбиваясь на металлических частях доспехов. Лениво собирались в небольшие ручейки, стекая по краям плащей, обуви, лошадиным гривам и сбруе на землю. Копыта лошадей чавкали, выворачивая комки из суглинка, изредка проступающего через вытоптанную траву. Начинало смеркаться, но никто из всадников даже и не заикался про остановку. Слишком уж заманчивыми были наградные за выполнение задания, порученного самим Антонием Кадавером, старшим магистром Тотемонда, префектом и главным судьей. Потому верховые летели во весь мах, всего пять отрядов, считая с этим, охватывая Дубовое пригорье, замыкая с трех основных дорог круг, перекрывая все тропы, которых было тут не так уж и много.