Я заявил премьер-министру, что при таком подходе правительственного движения и его фракции в Госдуме, армия и оборонная промышленность обречены на полное уничтожение.
Черномырдин по многим позициям не согласился со мной. Он обратился ко мне с просьбой: добровольно выйти из НДР и покинуть должность председателя Комитета по обороне.
Решение о моем выходе из НДР уже было принято Оргкомитетом Движения. И оставалось только выполнить его. В то же время я отказался добровольно покинуть должность председателя Комитета Госдумы по обороне, высказав Виктору Степановичу, что меня принимали в НДР таким, какой я есть. А о своих взглядах и позиции я заявил с самого начала предвыборной кампании в составе НДР. И стал председателем Комитета с этими взглядами. Никогда своей позиции не менял. Всегда выполнял то, что обещал своим избирателям: боролся за армию, за Россию, за ее безопасность.
Считаю, что нам необходимо приложить все усилия для сохранения за представителем Движения должности председателя Комитета Госдумы по обороне. Это позволит нам эффективнее влиять на решение проблем армии и оборонной промышленности.
Сегодня уже 156 депутатов Госдумы высказались за создание внефракционного движения депутатов в поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки. Реализация этого намерения станет еще одним условием, которое позволит нам эффективно работать над решением проблем обороны и безопасности страны…»
На обратном пути он остановил наш микроавтобус в лесу и приказал всем плеснуть в пластиковые стаканчики по две-три «бульки» водки. Мне же налил своей рукой полный стакан «булек» и с доброй иронией заявил: «Молодец, сориентировался. Почти гений…» Когда выпили, тем же тоном добавил: «Но не задавайся, а то возомнишь…» Рохлин есть Рохлин, последнее слово всегда за ним.
Чем ближе подходил объявленный срок проведения съезда, тем напряженнее становилась работа. В штабе засиживались допоздна. Возвращаясь домой, мы с товарищами с удивлением каждый раз обнаруживали, что Москва живет своей жизнью, – люди гуляют по вечерним улицам, сидят в уютных кафешках, шумят в прокуренных пивных. Словно ничего и не происходит. Мы вот замышляем такое огромное дело, которое перевернет все в стране, а люди думают о том, как попасть в Кремлевский Дворец съездов на Копперфильда. Кстати, фокусник в одном из интервью прошелся по загадочной русской душе, не догадываясь, что говорит о Рохлине. А дело было так.
Копперфильд давал в Москве четыре концерта. Билеты продавались по заоблачным ценам, но Кремлевский Дворец был неизменно набит публикой. Перед отъездом в Санкт-Петербург в одном из интервью этот маг и чародей что-то обронил о загадочности русской души. Один «писака» поинтересовался, в чем, на его взгляд, это выражается. Ответ оказался неожиданным: