– Леня никогда там не держал документов.
– Тогда документы остались при нем, – сделал заключение следователь, – и вам уже позвонили бы из больницы или морга.
Не успел он это произнести, как в прихожей зазвонил телефон. Женщина вздрогнула. С мольбой посмотрела на бывшего любовника, ища поддержки. Полежаев опустил глаза. Она перевела взгляд на Еремина.
– Ну-ну, смелее! – подбодрил тот.
Телефон не унимался. Василина заставила себя подняться и сделать несколько шагов.
Тут же вернулась с призрачной улыбкой на бледном лице, а в улыбке – крохотная надежда.
– Это вас, – обратилась она к следователю.
В отсутствие Константина писатель решил действовать:
– Ты не могла бы мне на время дать фотографию мужа? Он ведь, наверно, часто фотографировался, имея друга-фотографа?
– Зачем тебе? – встрепенулась она и выгнулась, как кошка, готовящаяся к прыжку.
«Похоже, что старое чувство в ней не только не сохранилось, но и переросло в ненависть! А я, тупица, так радовался этой встрече! Весь день хожу как пьяный! Пора отрезвляться! Пора!»
– У меня имеется свой план расследования… То есть поиска, – поправился Антон – Хоть я и не детектив, но все же детективщик.
Звонил Иван Елизарович.
– Есть новости, – прохрипел он в трубку, а потом вдруг раскашлялся – верный знак, что новости не из приятных. – Шторка пригодилась. Я обнаружил на ней отпечатки зубов, то есть прикус. – Престарелый сделал паузу, чтобы Еремин переварил услышанное, а потом со вздохом добавил. – Кажется, нашего клиента придушили. Царство ему небесное…
28 августа, четверг
Полежаев не изменил своей привычке и в это утро.
«Пользуйся благами жизни, пока за тобой не пришли, пока тебя не удавили, пока ты способен сопротивляться и радоваться солнышку!»
В этот сезон он не нашел ничего лучше, чем лужайка Измайловского парка, заросшая высокой крапивой и репейником. Писатель мог бы позволить себе отдых на пляже в какой-нибудь не заполненной российскими нуворишами стране, но не любил развлечений в одиночку, а на данном отрезке жизни его единственной спутницей была пишущая машинка. Заводить курортный роман ему представлялось бездарной пошлостью. Уж лучше в крапиву!
Он выбирал специально самые глухие, труднопроходимые заросли, чтобы вокруг все стрекотало, жужжало и квакало – и чтобы ни единого человеческого звука!
Вчера, уже в машине, Костя сказал:
– Ее надо подготовить к самому худшему. Боюсь, что твоя подруга уже вдова. Приятная женщина. Очень жаль.
«Вот как? Что-то не везет Васе с мужиками. А тебе – с бабами. Неужели все вернется на круги своя? Во всяком случае она к этому не стремится. А я?»