— Ее-то на фига? — терпеливо поинтересовался я.
— Так, на всякий случай, — неопределенно ответил клоун.
Он отошел от Ирочки, которая подалась следом, постучал в прозрачную стену:
— Эй, недокиан-ши! Расскажи нам что-нибудь хорошее!
Катынин продолжал висеть неподвижно.
Чонг хватил кулаком по пластику:
— Слышишь меня, бэтмен-недоделок? Отзовись, говорю!
Денис принялся мерно раскачиваться вниз головой. Потом сделал лихое сальто, приземлился и неторопливо двинулся к нам. Прижался лицом к пластику. У него были безумные глаза с прожилками лопнувших сосудов. Он стоял так довольно долго, рассматривая нас.
— Ну и чего ты молчишь, растение? — издевался Чонг.
Вдруг Катынин раскрыл рот, из горла вырвалось шипение, потом отрывистый шепот:
— Когда зверобог призовет тебя…
Шизофреник развернулся, пошел вглубь комнаты. Поравнявшись с перекладиной, легко подпрыгнул с места, зацепился ногами, повис и замер в неподвижности, как уродливый кокон какого-то огромного насекомого.
— Ты это слышал? Опять зверобог, — пробормотал Чонг. — Что бы это значило…
— Пошли отсюда.
В клинике больше нечего было ловить. Я зашагал к выходу.
— Секунду, — бросил китаец и о чем-то тихо спросил все еще загипнотизированную Ирину.
Девушка так же тихо ответила. Чонг кивнул, щелкнул пальцами перед ее носом и поспешил за мной.
— Странно получается, — рассуждал я по дороге к воротам, — исчезают упыри, возвращаются обращенными в зверей. Исчезают люди, возвращаются с замашками упыря. Выходит… выходит, это могут быть звенья одной цепи? Может быть такое, чтобы кто-то проводил эксперименты и над людьми, и над упырями?
В голове крутилась какая-то мысль, готовилась сформироваться… как вдруг я понял, что рассуждаю сам с собой. Чонг исчез, и я понятия не имел, как упустил его из виду.
— Ох ты черт, этот псих сейчас всех психов на уши поставит…
Я двинулся вдоль коттеджей, отыскивая следы неугомонного азиата. И вскоре нашел: на крыльце одного из домиков сидел явно зомбированный охранник. Мужик смотрел в одну точку, раскачивался и что-то бормотал. Рядом топталась медсестра, она была примерно в таком же состоянии. Я ворвался в коттедж, захлопал дверьми, заглядывая во все комнаты.
В одном из помещений обнаружилась изможденная женщина неопределенного возраста. Она сидела у стены, бессильно уронив на колени тощие руки, покрытые черными кровоподтеками. Наркоманка.
Девица смотрела на что-то, не видное мне из-за двери, в глазах ее застыл ужас.
— Скрип-скрип, — раздавалось оттуда, — клац-клац…
Выхватив кольт, я шагнул вперед и прикрыл собой наркоманку. Она тихо завыла и рухнула в обморок.