– И ты не будешь против?
– А с чего мне быть против? Ты молода, тебе это нужно, – Егор поднял свои широкие брови и смотрел на нее с удивлением.
Яна не стала отвечать, но задумалась. Девушка принимала ухаживания Вадима, они виделись не реже раза в неделю, не считая встреч в спортивном клубе, вместе ужинали, изредка гуляли по набережной или по местному Арбату – маленькой пешеходной улочке с кучей магазинчиков. Вадим был отличным парнем, но… Яна и сама пока не смогла бы объяснить, что стоит за этим «но».
Она накинула куртку и вышла вместе с Егором в коридор. Поджидавший у выхода Витек встрепенулся, завидев их.
– Так, задачи тебе теперь ясны, как настрой на победу? – хозяин остановился и покровительственно смотрел на нее с высоты своего роста.
– Ну… если честно, пока ощущаю себя в роли Алисы, которая стоит у запертой дверцы в чудесный сад, а ключ от этой дверцы лежит на неприступно высоком стеклянном столике… Надеюсь, где-то поблизости припрятан волшебный пузырек для роста с надписью «выпей меня», – полушутя ответила она.
– Надеяться надо не на чудо, а на себя. Пора уже перестать читать столько сказок, – насмешливо заметил Егор.
«А самое главное, пора перестать верить в них», – подумала Яна.
Пустота наступала. Она была не абстрактной сущностью, о нет, она была реальной и твердой, неумолимой и безжалостной. Словно материализовавшись из романов Стивена Кинга, она приближалась, пожирая пространство и предметы, и всё заменяла собой. Она становилась все явственнее, ближе, и от нее бесполезно было бежать или прятаться.
Оставались какие-то сантиметры. Сейчас она подойдет вплотную, и что тогда произойдет? Благостное вечное ничто? Но перед этим? За этот кратчайший миг, когда всё станет ничем? Успеет ли мозг осознать, что вот не стало ступней ног… коленей… рук?… Или одновременно исчезнут ощущения, воспоминания, чувства? А может, что-то из этого останется, растворившись и став частью этого непостижимого ничего?
Пустота тем временем оказалась неотвратимо близко, и ее жесткая поверхность начинала давить, давить все сильнее… Яна проснулась с бешено колотящимся сердцем и тут же поднялась в кровати. Майка, в которой она спала, была совершенно сырой, правую руку она отлежала и теперь слабо ее чувствовала.
«Плохо, очень плохо, – думала она, глотая холодную воду под аккомпанемент собственных зубов, бьющихся о край стакана. – В последние два года это почти перестало сниться, но вот теперь снова, и все чаще и чаще».
Яна прошла в ванную. В зеркале показывали кого-то ужасного, с красными глазами и торчащими волосами; девушка приняла душ и обреченно вернулась в спальню, чтобы переодеться. Она знала, что после этого сна ей не удастся заснуть, и старалась радоваться, что была уже половина пятого утра. Яна с толком использовала появившееся лишнее время и навела порядок в комнатах. И все равно, даже потратив время на уборку, она собралась и вышла из дома очень рано.