Флоренс увидела, как наверху показалась волшебница. Но та, вместо того, чтобы подать девушке руку и попытаться вытащить её, в нерешительности замерла. Фло поймала её взгляд и похолодела. Там был страх. В глазах Геммы был страх. Не спешка, не желание помочь. Ничего такого. Только липкий страх и сомнения.
– Гемма! – позвала Флоренс, будто пытаясь разбудить волшебницу ото сна. От забытья. – Гемма, спаси меня, я сейчас сорвусь!
Но Гемма стояла, как вкопанная. Просто стояла и смотрела, как Фло болтается внизу. Волшебница не шевелилась. Будто сама жизнь замерла в ней.
«Просто позволь ей умереть», – звучали в голове Геммы слова Ноэля. «Ты выбрала не Фредерика!», примешивались к ним слова Старшего Бакалавра.
Неужели вот он, этот момент выбора? Она выбирает брата… Брата ведь?
«Просто позволь ей умереть».
– Гемма! – еще раз позвала Фло, уже понимая, что её мольбы бесполезны.
Руки скользили по корню. Но хуже было то, что корень был мертвый, и потихоньку он вываливался из земли.
«Брат Геммы был самонадеян и погиб», – всплыло вдруг в голове у Флоренс.
Брат Геммы.
Брат…
Фредерик!
Фло широко распахнула глаза.
Это имя повисло между женщинами как нож гильотины.
– Гемма, – одними губами прошептала Флоренс, пытаясь улыбнуться.
Волшебница упала на колени над краем пропасти. Её плечи вздрогнули. Фло поняла, что та плачет. Плачет, но ничего не может поделать с собой.
И Флоренс вдруг все поняла. Всё. И приход Ноэля. И странное поведение Геммы с утра. Каким-то образом она вдруг все поняла. На уровне догадок и ощущений. И поняв, она простила Гемму. Простила её бездействие.
– Не плачь, – хотела сказать ей девушка, но в этот момент корень с тихим предсмертным треском стал медленно отрываться от того, что удерживало его в недрах земли.
В последней слепой попытке, продиктованной ничем иным, как врожденным желанием жить каждого существа в этом мире, в любом из миров, Флоренс, одной рукой выхватила из сапога тесак и, что было сил, вонзила его в рыхлую землю. Просто чтобы продлить агонию.
Она не слышала, как Гемма наверху шептала слова. Не слышала, как Гемма сквозь слезы проговорила:
– Прости меня… Прости меня, Фредерик.
Не успела Флоренс приготовиться к тому, что нож постигнет судьба корня, как сверху к ней протянулась рука. В бывшем когда-то белым кружевном рукаве.
– Гемма, – выдохнула Флоренс и схватилась за её руку.
Волшебница вытащила девушку наверх и, к полной неожиданности последней, крепко обняла её. Фло почувствовала, что та продолжала плакать. Но уже тише. Тише. Потому что выбор был сделан. И это был правильный выбор.