После обеда они еще раз пошли прогуляться и теперь не умолкая спорили о том, как будут проводить медовый месяц. Николай строил планы, один грандиознее другого, и, казалось, собирался за этот месяц показать Анне не только всю Францию, но и все остальные европейские страны. Когда же Анна, лукаво улыбаясь, сказала мужу, что они не успеют объехать все места, которые ему хочется посетить, он в ответ лишь досадливо взмахнул рукой:
— Чтобы объехать все страны, где я хотел бы побывать, и показать тебе все, что я уже видел, мне жизни не хватит! Иначе я бы взял тебя не только в Европу, я бы поехал с тобой Абиссинию. Ты бы хотела там побывать, Анна?
— В Африке? — с сомнением покачала головой молодая женщина. — Не думаю… Пожалуй, нет.
— Ну что ты, я уверен, ты бы не отказалась от такого путешествия! — с жаром принялся разубеждать ее Гумилев. — И я думаю, мы еще сможем как-то это устроить. У меня наверняка будут еще задания… То есть музею понадобятся еще материалы, а меня, как человека, дважды там побывавшего, скорее всего назначат и в следующие экспедиции. Я, пожалуй, смог бы уговорить руководителей, чтобы они разрешили моей жене сопровождать меня. Они вряд ли будут против — сейчас экспедиции в Африку не настолько опасны, да и в самые дикие места не придется ехать… — Неожиданно Николай замолчал, и вид у него стал каким-то растерянным, словно он сказал что-то лишнее, чего не стоило говорить.
Анна смущенно поджала губы и мягко улыбнулась мужу:
— Не стоит беспокоиться, я вполне обойдусь без таких путешествий, честное слово!
Гумилев в ответ лишь беспомощно развел руками. Для него это было непостижимо — как можно добровольно отказаться от поездки в дальние незнакомые страны? Но потом он, как показалось Анне, решил, что она просто не понимает выпавшего ей счастья и когда-нибудь позже, ближе к делу, одумается, и они все-таки поедут в Африку вместе. Анна не стала его разубеждать, и разговор снова вернулся в мирное русло. Теперь Николай просто рассказывал о том, что видел в Абиссинии, но, поскольку большинство этих рассказов его молодая жена уже слышала, и даже не один раз, ей не составило труда сделать вид, что она внимательно слушает, а на самом деле размышлять о других, более важных для нее вещах — о двух задуманных еще перед свадьбой стихотворениях. Одно из них она успела начать записывать — в новой тетрадке уже появилось несколько строк. Второе пока существовало только в ее воображении в виде нескольких обрывков, и теперь Анна ждала удобного момента, чтобы записать вертевшиеся у нее в голове строчки и посидеть над тетрадью, соединяя их в связный текст, подыскивая рифмы и удачные образы.