Зрители на трибунах вскочили на ноги. Они кричали в основном «Берни! Берни!». Высокопоставленные гости подошли к Алонсо, и Хуан Карлос не удержался — приобнял соотечественника за плечи. В это время группка испанцев на трибуне во всё горло скандировала: «ЭТА! ЭТА!» — в поддержку баскских сепаратистов.
— С Феттелем тоже поздоровайтесь! — прокричал Экклстоун.
Оба правителя пожали облачённую в перчатку руку немца и двинулись к своим местам, чтобы посмотреть гонку.
Вернувшись к себе, Экклстоун сказал Лауде:
— Победит Хэмилтон, а чемпионом будет Алонсо.
Австриец не стал спорить.
— Ну что, Карлхайнц, доиграем? — спросил Экклстоун, имея в виду нарды.
— Стартовали, — бросил Лауда.
Пока Экклстоун подкреплялся стейком, австриец комментировал события на трассе. Раннее столкновение с участием Шумахера заставило его вернуться к телевизору. Стюарды занялись расчисткой трассы, и решение ряда команд (в первую очередь «Феррари») провести в это время пит-стоп со сменой покрышек спутало все расклады.
— Возникли проблемы, — заметил Лауда.
Гонка приближалась к своему экватору, а Алонсо всё никак не мог выбраться с двенадцатого места. Феттель шёл первым. Даже великий австриец Лауда не взялся бы предсказать, чем это кончится. Как уверял стоявший за его спиной проектировщик автодрома Герман Тильке, у Алонсо не будет проблем с обгонами. Экклстоун, безмолвный, словно манекен, расположился рядом с русским вице-премьером Дмитрием Козаком, который отвечал на вопросы российских телевизионщиков. Экклстоун полагал, что появление здесь высокопоставленного политика связано со скорым приходом «королевских автогонок» в Россию. Решающий этап делу не помеха.
— Поехали, — объявил Экклстоун, когда русские ушли. — Досмотрим в аэропорту.
Дорога до частного аэропорта заняла двадцать минут, и всё это время Экклстоун представлял, как Алонсо прорывается сквозь пелотон и выходит в лидеры. Новость о том, что испанец застрял на седьмом месте вслед за «рено» упрямого Виталия Петрова, была встречена гробовым молчанием. Тильке ошибся. Испанцу так и не удалось обогнать противника.
Экклстоун молча следил, как Феттель мчится к победе. Неожиданная, совершенно невероятная развязка этого умопомрачительного сезона лишила его дара речи.
— Он же плачет, — сказал Маккензи, когда из телевизора донеслись радиопереговоры команды с самым молодым в истории чемпионом, который ошарашенно повторял: «Поверить не могу…» — Что ж, в Германии дела пойдут лучше.
Непроницаемое лицо Экклстоуна медленно-медленно расплылось в улыбке.
— Я же говорил ему: «Без ошибок».