— Я помогу вам. Не было ли, например, момента, когда государь доверял солдатам или генералам какие-нибудь свои сомнения по поводу завершения кампании?
— Боже упаси, боже упаси, — казалось, Дубенский сейчас поднимет руку и перекрестится.
— Ну почему же? — В бархатном голосе князя послышались нотки нетерпения. — Вполне естественно, что государь, желая услышать мнение своих воинов, мог, хитрости ради, высказать какое-то сомнение. Понимаете, как важно отразить в истории столь доверительное отношение государя к военным людям.
Дубенский снова наморщил лоб, мучительно думая, что сказать. Князь ждал, с трудом подавляя в себе раздражение против недалекого собеседника, к помощи которого он вынужден обращаться.
— Война до победного конца! Только об этом и заявляли его величество. Только об этом, — сказал наконец Дубенский.
— Ну не может быть, чтобы он всюду говорил одну и ту же фразу… — В голосе князя появилась твердость: то, что он услышал от Дубенского, он знал и без него. — Припомните, пожалуйста.
Дубенский смешался и, боязливо глядя на князя, старался изо всех сил вспомнить то, что нужно.
— Разве вот… — начал он нерешительно. — Уже в поезде было… Как раз его величество просмотрели мой отчет, похвалили и вдруг спрашивают у меня: «А не устали вы от всего этого?» Я, конечно, вскочил: «Никак нет, ваше величество». Он глянул на меня с большой серьезностью, и на том разговор и кончился.
— Ну видите? — ободряюще, мягко и тихо сказал князь. — Это же очень существенно — его величество интересуется, не устали ли его люди от войны. Пожалуйста, еще что-нибудь подобное.
Дубенский шумно вдохнул воздух маленьким носом и начал нерешительно:
— Было еще так… Сразу после парада государь разговаривал с командующим генералом Эвертом. Его величество было весьма довольны, как прошел парад. Благодарили генерала. И вдруг спрашивают: «Собираетесь похоронить в снегах и этих славных воинов?» Командующий побледнел. Отвечает: «На все божья воля, ваше величество». Государь заметно осерчал, говорит: «Если мы потеряем и эти силы, то лучше в драку и не лезть…»
— Крайне интересно, Дмитрий Николаевич. Крайне… — задумчиво произнес князь. — Вот это и есть подлинная история.
— Уж как есть, ваше высочество, — согласился Дубенский, не очень понимая князя.
— А прямого высказывания о возможности мира не было? — осторожно спросил князь и пояснил — Ведь для того, чтобы иметь точное мнение по любому вопросу, государь должен все взвешивать и так и этак.
— О возможности замирения, ваше высочество, никаких слов сказано не было, — твердо ответил Дубенский. — Не было такого случая…