Вряд ли Диана Бирнбаум была поэтом, а уж тем более философом, надо бы купить водки в ближайшем к дому супермаркете, чтобы проникнуться русским духом.
– Значит, вы приехали из России… – светский тон дается инспектору с большим трудом.
– Нет. Я давно не была в России.
– А девочка? Она тоже русская?
– Наполовину. Ее отец был англичанином.
Так же как и Кристиан Платт, в котором инспектор Субисаррета упорно не хочет признавать своего друга Альваро. Но сейчас его волнует совсем не национальность родителей ангела.
– Как долго вы пробудете в Сан-Себастьяне?
– Недолго. Через два дня мы уезжаем.
– Если интересы следствия потребуют, вам придется задержаться, – говорит Икер первое, что приходит в голову.
– Не думаю, что в интересах следствия задерживать ни в чем не повинных людей только потому, что они имели несчастье проживать в гостинице, где произошло преступление.
– Убийство, если быть совсем точным. Сегодняшней ночью вы не слышали ничего подозрительного?
– По ночам я сплю достаточно крепко.
– А перед рассветом? Может быть, шум? Голоса? Посторонние звуки?
– Тело обнаружили не так давно, насколько я понимаю? – вопросом на вопрос отвечает русская Дарья.
– Несколько часов назад.
– Если бы кто-то услышал нечто подозрительное, вы оказались бы здесь намного раньше, не так ли?
– Кажется, сроков произошедшего я не уточнял. И не говорил вам, когда именно было совершено убийство.
– Это нетрудно предположить, исходя из логики ваших вопросов. К сожалению, я ничем не могу вам помочь. Я ничего не слышала, ни ночью, ни перед рассветом. Не просыпалась от посторонних звуков, и никакие голоса в коридоре меня не беспокоили.
С самого начала все пошло не так. Полноценный опрос свидетеля обернулся сплошным лирическим отступлением, а когда Икер все же попытался вернуть дамочку к существу дела – получил в ответ пару едва ли не издевательских реплик. Все это злит Субисаррету, но еще больше то, что он по-прежнему не может отвести глаз от ее лица.
– Понятно. Я все же хотел бы переговорить с членами вашей семьи. Девочкой и ее братом. Особенно с братом. Когда он вернется?
– Не знаю. Может быть, через полчаса. Может быть, утром.
– Я оставлю вам свой номер телефона. Как только он появится…
– …я позвоню вам.
– Отлично.
– Я могу идти?
– Да, конечно.
Сейчас она уйдет, исчезнет в глубине коридора, как исчез ангел. Быть может, если бы визитка Субисарреты была другой… со скромной припиской после имени – «машинист поезда на Чаттанугу», это заинтересовало бы ее хотя бы ненадолго, вызвало улыбку и желание поговорить о поездах. О Чаттануге, в конце концов, это всего лишь маленький город в штате Теннеси, да и движение поездов на местную станцию давно прекращено.