Послѣ сего надобно было подумать о томъ, гдѣ помѣстить моего новаго слугу. Спать съ нимъ вмѣстѣ я еще опасался, потому что онъ могъ сдѣлаться неблагодарнымъ ко мнѣ и посягнуть на мою жизнь. Я ничего лучше не могъ придумать, какъ поставить ему шалашъ между моею крѣпостью и гротомъ. Я взялъ всѣ необходимыя предосторожности, чтобы онъ не могъ проникнуть въ мое жилище безь моего позволенія, и сверхъ того каждую ночь уносилъ въ свой замокъ всѣ ружья и пистолеты. Какъ они заряжаются, я не показывалъ ему и старался скрывать отъ него это. Впрочемъ эти предосторожности оказались излишними, потому что Пятница всегда былъ моимъ вѣрнымъ и неизмѣннымъ слугою и другомъ.
Я былъ въ восхищеніи отъ своего новаго сотоварища, всячески старался образовать его, началъ учить его говорить по-англійски, и онъ оказался самыхъ лучшимъ ученикомъ въ свѣтѣ. Я разговаривалъ съ нимъ безпрестанно при всѣхъ моихъ занятіяхъ, во время доенія козъ, паханія земли и за столомъ. Пятница со вниманіемъ слушалъ мои уроки; но только затруднялся въ произношеніи словъ.
Недѣлю спустя послѣ того, какъ я сталъ жить вмѣстѣ съ Пятницею, я захотѣлъ возбудить въ немъ отвращеніе къ его каннибальской пищѣ, приготовивъ для него кушанье изъ мяса дикихъ козъ. На слѣдующій день я повелъ его въ тотъ мой табунъ, который былъ окруженъ почти со всѣхъ сторонъ густымъ лѣсомъ. Пришедши туда, я увидѣлъ одну козу, лежавшую въ тѣни подъ деревомъ съ двумя козлятами. Я подозвалъ къ себѣ Пятницу, сдѣлалъ ему знакъ, чтобъ онъ стоялъ смирно, не двигаясь; и въ это мгновеніе, выстрѣлилъ и убилъ козленка. Бѣдный дикій, который уже зналъ изъ опыта, какъ издали былъ убитъ изъ ружья одинъ изъ его непріятелей, снова приведенъ былъ въ сильный страхъ и дрожалъ какъ листъ. Не обращая глазъ въ ту сторону, гдѣ находился козленокъ, чтобы посмотрѣть, убитъ онъ или нѣтъ, Пятница заботился только о себѣ самомъ. Лишь только раздался выстрѣлъ, онъ поспѣшно раскрылъ свой камзолъ и внимательно разсматривалъ, нѣтъ ли у него на груди раны. Воображая, что я рѣшился избавиться отъ него, онъ бросился ко мнѣ въ ноги и, обнимая колѣна мои, долго говорилъ мнѣ.что-то, но я ничего не понялъ, а только догадывался, что онъ просилъ у меня не отнимать у него жизнь.
Чтобы вывести бѣдняка изъ заблужденія, я взялъ его за руку и, улыбаясь, поднялъ его потомъ, указывая на козлеяка, сдѣлалъ ему знакъ, чтобъ онъ шелъ туда и принесъ это ко мнѣ. Въ то время, когда Пятница занимался разсматриваніемъ, какъ это животное было убито, я снова успѣлъ зарядить свое ружье. Когда Пятница пришелъ съ козленкомъ, я, показывая ему на ружье, потомъ на сидѣвшую за деревѣ птицу и на землю, прицѣлился и выстрѣлилъ. Мой дикій опять пришелъ въ страхъ, и не видавъ, какъ я заряжалъ ружье, считалъ его за неисчерпаемый источникъ огня и смерти. Послѣ этого въ продолженіи долгаго времени онъ всегда подходилъ къ ружью съ глубочайшимъ почтеніемъ, боялся дотронуться до него и часто разговаривалъ съ нимъ какъ съ живымъ существомъ. Впослѣдствіи, когда Пятница научился говорить по-англійски, я узналъ отъ него, что онъ упрашивалъ ружье не убивать его.