И первым «стартовал» плохо еще разбирающийся в хитросплетениях внитригородских отношений, Фелициан Игнатьевич. Он отправил урядника в штаб Одиннадцатого казачьего полка просить помощи в устройстве облавы и задержания пребывающих в «польском» клубе господ. Сам же полицмейстер посетил господина губернского прокурора, коллежского советника Гусева, с предложением поучаствовать в забаве: разгроме подпольного казино. На что, неожиданно для полицейского, Василий Константинович, ответил решительным отказом. Больше того. Он настоятельно порекомендовал не трогать заведение очаровательной полячки, а за разъяснениями посоветовал обратиться к личному секретарю губернатора, Михаилу Михайловичу Карбышеву. Суходольский же расстарался на письмо с предложением все-таки дождаться возвращения блудного Его превосходительства, прежде чем столь назойливо приставать к госпоже Бутковской.
«Все ясно! Коррупция!» – решил Стоцкий и написал рапорт жандармов начальнику и шпиков командиру полковнику Кретковскому. А тот, задерганный, запуганный и не высыпающийся – требования разъяснить, уточнить и выяснить подробности жизни господина Лерхе следовали одно за другим – прямым текстом отправил на… Ну в общем, приказал оставить «польский» клуб в покое, а заняться лучше надзором за распоясавшимися нигилистами – молодыми людьми – единомышленниками титулярного советника Потанина, за зиму съехавшимися со всей Сибири в Томск.
У самого Киприяна Фаустиповича до потанинцев руки уже не доходили. Даже если не брать во внимание столичных «попрошаек», дел у главного жандарма хватало. Продолжало раскручиваться дело о тайной организации ссыльных. Во второй половине весны, когда Иркутский тракт станет сравнительно проезжим, существенная часть бунтовщиков должна была покинуть Томский пересыльный острог. Кто-то – совсем мало – останется в городах губернии. Те, что были пойманы на грабежах и разбоях, и оказались в итоге в тюремном замке – были дополнительно приговорены к разным срокам каторги. Их ждал либо долгий путь к Байкалу – на строительство Кругобайкальского почтового тракта, либо в предгорья Салаирского кряжа – добывать уголь или железную руду в моих шахтах. Остальные – будут погружены на баржи и препровождены на поселение вдоль Чуйского тракта, на землях Южно-Алтайского округа Томского гражданского правления.
И в каждой группе, по сведениям жандармов, присутствовал член тайной польской организации, начавшей готовить восстание. Штаб-офицер с помощниками активно вербовал осведомителей, допрашивал подозрительных и отслеживал деятельность тех, кто уже поселился в Томске. Все им спокойно не жилось….