Колизей представлял собой полуразрушенный и немного перестроенный для нынешних нужд завод на одном из средних уровней города Нидрэда. Несколько зданий были соединены многочисленными мостами и арками, к которым вели пожарные лестницы. Постройки громоздились неправильным многоугольником, окружая обширную забетонированную площадку.
Прошагав через проходную, Раум успел поздороваться за руку с несколькими суровыми мужиками, покрытыми шрамами и татуировками с символикой гладиаторов. Все — люди. С химерами Раум никогда не заговаривал первым. Эти существа, искусственно вылепленные из настоящего коктейля генов, по мнению юного киборга, заслужили не рукопожатия, а хорошего апперкота.
Со стороны арены доносился многоголосый протяжный вопль болельщиков и рёв моторов — наверняка сейчас там байкеры из разных племён двинулись в сёдлах верных «железных коней» стенкой на стенку. Раум неоднократно слышал это словосочетание — «железный конь», но всё никак не мог понять, что такое «конь».
Не терпелось поскорее выскочить на арену и вломить очередной зверюге, как Раум называл химер. Говорят, сегодня призом выставлена настоящая биологическая женщина. Раум уже предвкушал, как запустит пальцы в густые локоны, рванёт к себе и хорошенько потискает мягкое, такое непривычное и незнакомое тело. Это круто, когда у тебя первый раз — с самкой… Конечно, к симпатичному мальчишке с классическим сочетанием голубых глаз и чёрных волос, поставленных хулиганскими «перьями», клеилось много малолетних транссексуалов, или сучек, и даже влиятельные взрослые мужчины предлагали ему свою благосклонность. Но Раум не спешил расставаться с девственностью. От первого раза он хотел чего-то необычного и запоминающегося. Биологическая женщина — идеальный вариант. Раум понимал, что заранее лучше не загадывать, но ничего не мог поделать со своим буйным юношеским воображением.
Сегодня он просто обязан победить!
Заскочив в одну из многочисленных раздевалок, юный киборг быстро пересёк обширное помещение с низким потолком, на ходу скидывая потёртую зимнюю куртку в нашивках и заклёпках и расстёгивая ремень.
— Не обращайте внимания, — весело сказал он, застукав на лавке одного из знакомых гладиаторов и какую-то сучку не первой молодости, — я только переоденусь.
Гладиатор мельком глянул на него, но не сбил ритма. Сучка, правда, ругнулась от неожиданности и даже позабыла привычно смодулировать «женский» голос. Но потом сильные ритмичные толчки заставили её снова закатить глаза и плюнуть на присутствие постороннего.
Юный киборг расторопно снял видавший виды свитерок, пиленые джинсы, и, чуть наклонившись, стащил плавки. Гладиатор, погладив взглядом его острые лопатки, желобок позвоночника, взбугренный хромированными навершиями стабилизаторов, и крепкие, как орешек, ягодицы, несколько раз вставил до упора и проговорил совершенно спокойным голосом, не отвлекаясь на сучку, извивающуюся под ним то ли от наслаждения, то ли от боли: