Я неторопливо шел по улице, поглядывая без особого интереса на витрины магазинов: не следует привлекать к себе внимание. Мой самолет отлетает в час тридцать. Перед моими глазами по-прежнему стоял образ женщины в красном, двойника Марты. Я опять встряхнул головой. Очень сильное сходство, только и всего, но из-за секундного замешательства я чуть было все не пустил псу под хвост! И тут я вспомнил Адольфа, как вопросительно он смотрел на меня, когда я ринулся бежать. Бедный пес! Должно быть, сейчас он носится кругами по площади, ожидая, когда мы вернемся. Надеюсь, какая-нибудь добрая душа возьмет его к себе. Он заслуживает лучшего, чем служить носильщиком бомб в шайке закоренелых громил в критическом возрасте. Ну а если ему немножко повезет и он понравится фараонам, то, вполне возможно, завершит свою карьеру полицейской собакой. Я все еще думал о нем, когда вновь испытал потрясение того же свойства, как если бы стальной кулак со всего размаху врезал мне по физиономии.
Метрах в двадцати двойник Марты в бордовом костюме от Шанель, с длинными рыжими волосами, развевающимися на ветру, изящно ступала ножками в черных лодочках по плитам тротуара. Сердце у меня бешено заколотилось. Мимо нас с воем сирен промчались три полицейские машины. Я хотел крикнуть: «Марта!» — но что-то меня удержало. Услышав сирены, она обернулась, и я отчетливо увидел ее лицо. Это была Марта, никакого сомнения! Марта никогда не говорила мне о сестре-двойняшке. Я устремился прямиком к ней, внезапно решив выяснить все до конца. Она остановилась перед белым «вольво» с немецким номером, и водитель, пожилой, насколько я мог видеть, мужчина, открыл перед ней дверцу и при этом быстро осмотрелся вокруг. Он увидел меня и моргнул, но без какого-либо особого выражения на лице. Марта села в машину. Я кинулся к ним наперерез через улицу, вызвав концерт автомобильных гудков. Я орал:
— Марта!
Мой голос утонул в шуме уличного движения. Владелец «вольво» рванул с места, когда я уже почти подбежал к ним. Машина умчалась, и я, тяжело дыша, остановился. Молодой легавый, весь усыпанный веснушками, внимательно посмотрел на меня. В черепушке у меня мигом зазвенел сигнал «опасность», и я демонстративно встал, вытирая лоб шелковым носовым платком, с разочарованным видом человека, который увидел, как у него из-под носа укатили его лучшие друзья. Легавый отвернулся, его внимание привлекла машина, припаркованная на тротуаре.
Руки у меня ходили ходуном. Мне необходимо что-нибудь выпить. Я взглянул на часы. Времени нету. Телефонная кабинка на углу… Я ринулся к ней, перетряхивая карманы в поисках монет. Я с трудом засовывал монеты в щель автомата и одновременно набирал номер нашей виллы. Пять длинных гудков. Щелчок. Я не поверил себе, и тем не менее это был хрипловатый голос Марты.