– Ладно, – процедил он наконец, – только коротко и самую суть.
– Хорошо, – в тон ему согласно кивнула я. – Так вот, когда-то у Вандерса была любимая жена. И маленький сын, которому был всего один год. Разумеется, они были хорошо спрятаны, но темные, как известно, большие любители делать друг дружке пакости, и кто-то решил их выкрасть. Кефир почти успел поймать коллег, но спас только сына, его жена погибла. Вот тогда он и спрятал мальчика еще лучше – поселил в мире Альбет со своими верными слугами. Повесив на грудь ребенка амулет, который в случае опасности отбрасывал того на несколько лиг. Но коллеги не дремали и через пять лет снова совершили нападение. Он получил сигнал и примчался. Нашел сына и отвез в крепость. А потом все сжег… Послушай, Вандерс, – не выдержала я молчания, – неужели ты за пять лет не мог найти того, кто напал в первый раз?
– Нашел, – нехотя и глухо буркнул он. – Нашел и наказал, но, как оказалось, только исполнителя. Главного я нашел позже, когда в темном мире победили колдуны. Тогда и ушел – все имели право выбора. А теперь все повторяется. Райвор, покажи обращение, мы записали его с шара.
Ставший вдруг непривычно строгим и деловитым деверь достал из кармана свернутый лист бумаги, но отдал его не мне, а Дэсу.
– Покажи, – потребовала я, разглядев, как помрачнел, прочтя послание, муж, и решительно отобрала лист. – Давай и не сомневайся, иначе обижусь.
Ну что еще можно было ждать от таких негодяев, – рычала я про себя, читая наглое обращение, полное угроз – кого украдут и какие проклятия наложат колдуны, если ковен не выдаст меня. Ничего особого, обычный прием подлых террористов и вымогателей, но это одним махом настроит против меня все мирное население ставшего почти родным мира.
– А ковен уже в курсе? – подняла серьезные глаза от листа Хенна, прочтя наспех записанные строчки.
– Да, заседают с раннего утра. Повелители тоже, – коротко ответил колдун и бросил на Дэса осторожный взгляд.
– Нужно с ними поговорить, – задумчиво сообщил Дэс. – Но не отсюда. Хотя ни за что не поверю, что никто из колдунов не в курсе, где ты живешь.
– В курсе… двое. Но один не станет никому говорить, потому что одна из моих жен его дочь, да он и сам давно подумывает уйти с Саргаша куда-нибудь подальше. А второй мой должник, я его однажды спас, и он постоянно передает мне все новости. Отследить связь двух шаров невозможно. Остальные не знают, но если кто и догадывается, никогда не сунется. Все мои имения стоят на источниках и хорошо защищены.
Вандерс говорил так просто и спокойно, что казался совершенно другим человеком. Где бешеные взгляды, где злобное рычание? Почему он не разговаривает так всегда, или боится, что если его не станут пугаться, не будут и уважать? Или так прочно вошел в имидж, что просто забывает из него выйти?