Я еще раз повторил про себя: «Керрингтон, что-то буркнув…»
Вспомнилась вчерашняя новостная передача. Было в ней что-то важное, касающееся непосредственно меня. Архиепископ? Нет, не архиепископ. Перекрытие дорог? Нет, не оно. Цивилизация йитов разыскивает своего нелегального мигранта… Стоп.
«Не забывайте, уважаемые радиослушатели, что йиты могут перемещать…» – вот оно! Перемещать! Свой! Разум!
Я вытащил из-за пазухи нож и крепко сжал его в руке. Это никакой не лорд Керрингтон! Старина Керрингтон никогда, никогда не забыл бы хорошие манеры, он бы поздоровался со мной ма-ши-наль-но!
Это проклятый йит! И бедняжка Анна-Мария его заподозрила. И он понял это. И он, тварь внеземная, заколдовал мою дорогую, мою любимую жену!
Я занес нож и приготовился к удару. Умри же ты, умри, тварь!
Внезапно Керрингтон повернулся, и я увидел красные глаза без зрачков, которые буквально буравили меня. Я попытался нанести удар, но руки не слушались. Светящиеся точки глаз приближались, и я вжался в пол. Они выжигали меня изнутри, эти красные глаза. Я не мог шевелиться, не мог убежать. Они выжигали меня изнутри…
Мария Чурсина, Ольга Казакова
СМЕРТЬ ОТРАЖЕНИЯ
Зеркало не может лгать.
Если ты готов увидеть правду,
оно покажет ее тебе.
Кто смотрит на тебя с той стороны?
Тонкая струйка дыма потянулась к вытяжке, чтобы выползти наружу и раствориться в бетонно-сером небе вместе с гудками автомобилей и жирным дымом фабрик. Джейсон стряхнул пепел с сигареты в заплеванную раковину, снова затянулся и выдохнул, глядя на тоненькую струйку дыма. В воздухе плавало позднее утро, разбавленное желтым светом лампы. Позднее утро, сдобренное по самое «не могу» сигаретным дымом, бессвязными мыслями и словом «хватит», что на самой высокой ноте.
Мысли, неповоротливые, как потравленные крысы, маялись в тяжелой от недосыпа голове. Нужно же было так набраться, чтобы не суметь даже заснуть, чтобы сидеть на крышке унитаза и думать, пока боль не сдавит затылок, а потом еще и еще, и еще немножко, самую капельку, которой так не хватает до полного безумия.
– Отлично, детектив, – хрипло сказал Джейсон сам себе, по старой привычке называя себя детективом. – У тебя нет жены, работы тоже нет – и кого в этом обвинить, кроме себя самого?
Он со злостью впечатал окурок в край раковины, там уже была добрая дюжина таких же следов, и бездумно потянулся к карману за следующей сигаретой. Отдернул руку.
– Черт.
В мутном зеркале отражение – чье-то небритое лицо, перекошенное то ли похмельем, то ли пьяными слезами. Руки, желтые от никотина, горечь во рту, горький туман у пыльной вытяжки. Вьется там змеей, никак не хочет убираться вон. Кажется, из вытяжки торчат рыжие тараканьи усы.