— А почему ужасный?
Эрик осматривался в комнате, будто ища, что можно поставить рядом с ее креслом.
— Может, прокатимся? — спросил он. — До парка? Или до Клойстерс?
Она несколько лет не была в Музее средневековья. Был солнечный день, и Эрик нуждался в сопровождающей.
Машина сегодня тоже была другая, не темный полицейский «седан», который, конечно, принадлежал полицейскому управлению, а старая марка «МБ» бутылочного цвета с безупречным салоном. Пока они ехали по шоссе Вест-Сайд, Эрик объяснил, что в свободное от школы время продавал и ремонтировал старые машины.
— Ради удовольствия, — сказал он, — и, иногда, денег.
Чувствуя, как гордится Эрик своим хобби, Кэрол сделала комплимент:
— Да она просто красотка.
Эрик улыбнулся:
— Да, с ней я не хотел бы расстаться.
Чем больше Эрик рассказывал о себе, тем больше она убеждалась, что во многом имела неверное представление о полицейских. Вечером он посещал юридические и социологические занятия в Колледже юриспруденции Джона Джея не только потому, что это было полезно для карьеры, но и потому, что ему это было очень интересно.
— Я многое упустил в школе, — сказал он. — Был трудным ребенком. Теперь приходится за это расплачиваться.
— Насколько трудным? — смеясь, спросила Кэрол. — Ты ведь не нарушал закон?
Он взглянул на нее и улыбнулся.
— Не будь так уверена. Но, конечно, ничего серьезного. Я был в оппозиции. Может, и за это я тоже расплачиваюсь.
— Ты имеешь в виду работу полицейского?
— Наверное. Я рад, что могу помочь системе работать. — Он помолчал. — Не хочу называть это великой миссией, так как, само собой, другая причина сугубо эгоистическая: для меня нет ничего более волнующего. Возможно, мне не следовало в этом признаваться, но несмотря даже на грязь, которой в работе хватает, иногда это просто потрясающе.
— Даже то, над чем ты сейчас работаешь? — спросила Кэрол. — Странно, что ты так об этом говоришь, Эрик.
Он снова посмотрел на нее, на этот раз хмуро.
— Я знаю, это бесчувственно. Но… я… — он наклонился над рулем, внимательно глядя на дорогу.
— Что? — настаивала она.
— Послушай, я привык класть все карты на стол. Так и здесь. Кэрол, ты мне нравишься. Но если может возникнуть какое-то продолжение, ты должна хорошо меня знать. Ты должна знать, что мне нравится моя работа. Честно говоря, от работы я получаю истинное удовольствие. Я расследую убийства, потому что для меня нет ничего более приятного, чем раскрыть самое серьезное преступление — убийство. Вот почему, когда мне представилась возможность присоединиться к спецгруппе, занимающейся этим случаем, я сам попросился туда. Потому что такого не было сто лет. Понимаешь? — Он изучающе посмотрел на нее.