Сестра майордома глядела на говорившего недоверчиво, но, должно быть, доверчивым взглядом эта дама еще никого не удостаивала.
– Сбежать хочешь? – ощеривши хищные клыки, спросила она. – Не выйдет.
– Когда б я хотел сбежать, то затаил бы свои помыслы, – гордо ответил принц Нурсии. – Я же пришел к вам и говорю открыто. Мой старый наставник уже явил и храбрость, и высокое разумение, дабы обелить имя своего господина. Неужели же я оставлю без воздаяния его труды и без отмщения полученные им раны?!
– Красиво излагает, – прокомментировал услышанное Лис. – Про меня мог бы еще что-нибудь возвышенное. Буквально ж, невзирая и превозмогая, явил миру, ну и все в том же духе. Бастиан, ты речь придумал?
– Конечно, – подтвердил Ла Валетт. – Полагаю, месть – вполне понятная мотивация для этой пренеприятнейшей особы.
– Молодец. Ты мне напоминаешь Камдила в его юные годы, когда я его еще не знал.
– Простите, господин наставник, это как понимать? – растерялся выпускник Сорбонны, наивно пытаясь использовать логику для осмысления лисовского велеречия.
– А чего ж тут непонятного!
– Но так же не бывает.
– Да? Тебе видней. Или ты считаешь, я выдумываю?
– Признаться, да.
– То есть то, что я говорю, ложь?
– Я этого не утверждал, но…
– Но подумал. А теперь, дорогой мой Валет, безжалостно выключаем логику и включаем соображаловку.
Возьмем постулат классика: «Мысль изреченная есть ложь». А если мы изрекаем заведомую ложь, да перемножаем ее на ложь, как атрибут изречения, то на выходе имеем что? Правильно – истину! Если не веришь, напрягись и подумай: того Вальдара, с которым я имел дело после нашего знакомства, ты мне не напоминаешь. Но шо-то общее у вас есть. Значит, это шо-то было до нашей встречи. По-моему, яснее ясного. Чему вас только в Сорбонне учат?!
– Я знаю, что подвиг, который желаю совершить, не прост и опасен. Но опасности не страшат меня, к тому же большую часть жизни я провел рядом с драконами и хорошо знаю их повадки. И хотя они в немалой степени отличаются нравом от здешних чудовищ, однако уверен – мне удастся победить этого пожирателя скота и охотника на юных дев.
– А-а… – протянула Брунгильда, продолжая сверлить Карела изучающим взглядом. – А может, ты желаешь встретиться с Инсти?
– Как мне представляется, его здесь нет. Если помните, я лишь спрашивал: «Инсти тут?» Но мой наставник, объехав округу в его поисках, не обнаружил никаких следов.
– Никаких следов… – повторила воительница. – Хорошо, я могу отпустить тебя и дать отряд для сопровождения. Ты ведь плохо знаешь наши земли. Мои люди и проведут, и присмотрят. – Она пристально следила за реакцией собеседника.