Комната Дивии Рана находилась двумя этажами ниже, в самом конце коридора, где располагался просторный округлый холл, выходивший широкими окнами на восточную часть здания. Мы остановились около двери, отлитой из волокнистого стекла и покрытой дымчатыми разводами, словно клочьями предутреннего тумана, подсвеченными изнутри золотистым солнечным светом. Двери в Трудовом Братстве никто и никогда не запирал, поэтому сейчас я уверенно взялся за продолговатую литую ручку и сдвинул тонкую стеклянную дверную плиту вправо. Быстро вошел внутрь. Вслед за мной вошел и Антон.
По-домашнему уютное помещение было тщательно прибрано. Нигде я не заметил ни одной пылинки, осевшей на мебель. Создавалось такое впечатление, будто вентиляционные насосы только что выключили после долгой и кропотливой уборки. Перед широким окном, начинавшимся от самого пола, как и в комнате Антона, стоял низкий стол из полированной искусственной древесины, инкрустированный по краям тонким золотым узором, напоминавшим какие-то древние иероглифы. На столе, словно драгоценный кристалл, сияла в лучах солнца высокая ваза из прозрачного горного хрусталя. По правой стене расположился ряд встроенных шкафов. Здесь же стояла небольшая тумбочка, и на стене висело овальное зеркало, в котором отражалась половина комнаты. У противоположной стены, приглашающее раскинув мягкие объятия, располагался широкий диван и несколько кресел. Пол был покрыт ворсистым ковром подрумяненного желтого цвета с коричневатыми разводами, создававшими впечатление опавшей осенней листвы. Пространство над диваном занимал визиофон и полка с фильмокассетами. Там же висела стереодиорама с видом заснеженных горных вершин, таинственно мерцавших в лучах заходящего солнца: несомненно, это были Гималаи. Репродукция копировала какую-то древнюю картину, с удивительным искусством передававшую всю загадочность и холодную, завораживающую красоту гор.
Я остановился около входа и осмотрелся.
- Где у нее лежало снаряжение для стартинга?
- Вот здесь, в этом шкафу, - Антон открыл один из шкафов по правой стене.
Я заглянул внутрь и, убедившись, что там пусто, закрыл полупрозрачные дверцы. Посмотрел на Куртиса.
- Ты не возражаешь, если я осмотрю ее вещи?
Антон пожал плечами.
- Если это необходимо.
- Как ты думаешь, чем она могла заниматься вечером, накануне своего исчезновения?
- Н-не знаю... - Антон переминался с ноги на ногу у двери. Было видно, что он чувствует себя здесь неуютно.
- Вот и я не знаю, - задумчиво произнес я, склоняясь над тумбочкой около зеркала. Заглянул внутрь. - Но мне бы очень хотелось это узнать.