— А если проще?
— Смысл жизни — в самой жизни. Как у Ницше. Но жизнь жизни рознь. И критерий оценки жизни, какая она, может быть только внутри нее, как у того же Ницше. Так проще?
— А как у Ницше?
— У него было про волю к власти. Живем ради воли к власти. Но это не воля к чинам, богатствам, и т. п. Делез потом пояснил, к чему это воля. Это волю к отличию.
— От кого?
— От ближайшего своего подобия. Если угодно — максимально правомерное нарушение максимального числа правил. Если угодно, считайте это самой короткой формулой гения… Нарушение правил, более правомерное, чем они сами.
— Верите ли в идеал?
— Идеала нет, поэтому в него надо верить.
— А какой он?
— Любой образ, на который станет похожа жизнь. Научная истина — описание, которое стремится к подобию реальности. Идеал — описание, к подобию которому стремится реальность. Эмпирически, по жизни мы знаем, что на свете не было ни одного святого, но понятие святого в культуре есть. Человек, который говорит — «здравствуйте, я сверхчеловек?» — что он внушает? Лично мне — либо смех, либо страх. Но понятие сверхчеловека в культуре есть. Как линия горизонта, чтобы было, куда тебе топать… Но представьте себе человека, который ее «достиг»!
— У вас есть хобби?
— Черт его знает, где моя работа, а где мое хобби… Вот я чего-то пишу, когда меня никто не гонит это писать — это как? Или вам нужно такое хобби, которое нельзя выдать за работу? Может быть, шахматы — я люблю играть, но играю плохо, так что точно хобби… Нарды. Чтение книжек, чем дальше — тем меньше. Пребывание в одиночестве — хобби такое есть. Общение — тоже хобби. Но только такое общение, из которого выходишь немного другим. Другой — «структура поля твоего восприятия», как писали классики. Короче: не можешь меня изменить — на хрен ты мне? Можно ведь общаться, не просыпаясь. «Привет, как дела, нормально, а у тебя» и т. д. Алкоголизм, который я периодически побеждаю. Много раз, да. Но это скорее болезнь, чем хобби. Хотя что мешает нам иные болезни считать за хобби?
— Что для вас попса?
— Все, что обезболивает и усыпляет, оставляя тебя тем же самым. Я если тебя меняют, то не попса. Простой критерий. Я не против попсы, я всего лишь за сегрегацию. Телевидение, наверное, отвратительно, но никто не стал глупее от телевизора. У попсы есть функция — обезболивающая… Другое дело, что нельзя анальгетик и бутылку водяры проводить по ведомству культуры, искусства. Нельзя, чтобы Донцова, Пелевин, Астафьев — ротировались в одних рейтингах. Нужен апартеид. В музыке есть понятие классики, рока, джаза, чего-то еще, на одной площадке с шансоном оно не крутится, а в книжном деле все едва ли не вместе… Вот Устинова, вот Веллер, вот Достоевский — давайте выберем среди них писателя года. И что, читатели выбрали. 30 % Устинова, 3 % Веллер, 0,3 % Достоевский. Вот этого не надо, а так пусть все будет. Достоевский все-таки не Устинова по роду занятий.