Дальше Сталин признал, что гитлеровцам удалось завоевать обширные пространства территории России, однако напомнил о еще более обширных пространствах за Уралом и в Сибири. Наконец он обратился к национальной гордости слушавших его советских граждан и в качестве главного аргумента привел слова Кутузова из его послания к царю 1812 года: «С потерей Москвы не потеряна Россия. Тогда как потеряв армию, мы потеряем также и Россию». «Мы выбрали ту же самую стратегию, – заявил он, – и мы уверены, что победа над фашизмом рано или поздно придет, хотя, безусловно, чтобы добиться этой победы, нам всем потребуется приложить еще немало усилий и проявить немало мужества и упорства!»
Когда 7 декабря 1941 года в Ставку Верховного, находившуюся в Горьком, пришло сообщение о нападении японцев на американскую военно-морскую базу Перл-Харбор и уничтожении колоссальных запасов жидкого топлива для Тихоокеанского флота США, Сталин впервые за долгие месяцы позволил себе рассмеяться:
– Ай да японцы, ай да хитрецы! Сбрасывать бомбы на нефтехранилища, куда американцы завозили горючее в течение нескольких лет, и лишь потом бомбить стоящие рядом линкоры?! Вот у кого немецким генералам следовало бы поучиться мудрости и умению воевать – у японцев! И ведь как верно задумано… Ну кому, скажите на милость, нужны корабли, если их нечем теперь заправлять и они даже не могут выйти из гавани. Умно, очень умно!
11 декабря правительство Германии объявило войну США, и это сообщение окончательно подняло ему настроение:
– Интересно, какими силами и средствами гитлеровская Германия собирается воевать с США? Для такой войны она не имеет ни авиации дальнего действия, ни соответствующих морских сил.
* * *
В тот же день на другом конце света, а именно на территории Соединенных Штатов Америки, в Законодательном собрании штата Нью-Йорк хорошее настроение было и еще у одного лидера, хотя далеко не такого могущественного, каким был Иосиф Сталин. Американский коммунист итальянского происхождения Питер В. Коччиони готовился выступать. За спиной у него был долгий и трудный путь типичного «человека из трущоб». Мальчишкой он собирал уголь на железнодорожных путях, работал то на одном заводе, то на другом, бастовал и митинговал в годы Великой депрессии, а после стал активным членом КПА и одним из ее ведущих нью-йоркских функционеров. Он приобрел популярность в качестве защитника интересов трудящихся, однако, несмотря на все усилия его соратников по партии, американцы за коммунистов голосовать не желали.
Положение несколько улучшилось с введением в практику голосования по системе пропорционального представительства, когда каждый из голосующих получал столько голосов, сколько людей избиралось, и мог распределять их при голосовании пропорционально своим интересам и симпатиям. Однако даже и в этих условиях победить ему вначале не удавалось. И только лишь нападение фашистской Германии на Советский Союз открыло ему дорогу в депутатское кресло. «Советский Союз сражается! Советский Союз не намерен покориться!» – сообщали газеты и радио, и впечатление от этой титанической битвы на просторах России сразу же прибавило симпатий и коммунистам внутри США.