Не исключено, что "пробел" еще будет восполнен, и тогда второй том окажется третьим. Но, как мне представляется, обращение к начальной эпохе отечественной истории и, с другой стороны, к ее последнему (будем верить, что последнему только для нас, живущих сегодня, а не вообще...) периоду имеет свое оправдание и особо существенный смысл. Кстати сказать, в первом томе я многократно как бы перебрасывал мост именно в XX век, стремясь показать, что явления и события начальной эпохи нашего исторического бытия имеют определенные отзвуки в новейшей нашей истории.
Впрочем, дело не только в этом. История России в "пропущенные" мною столетия - с XVI по XIX - изучена к настоящему моменту значительно более тщательно и глубоко, чем предшествующая эпоха (то есть до XVI века) и, понятно, последующая, то есть нашего столетия. В высшей степени показательно, например, что в двадцатидевятитомной "Истории России с древнейших времен", созданной С. М. Соловьевым, начальным семи столетиям (IX-XV) посвящены всего два с половиной тома, а следующим трем столетиям (XVI-XVIII; к тому же последнее не доведено до конца) - двадцать шесть (!) томов с половиной - то есть в 10 раз больше!
Словом, моя сосредоточенность на первых и последнем столетиях истории России имеет свои существенные основания, да и вообще "начало" и "конец" особенно важны для понимания развития страны в целом.
3. Целесообразно сказать несколько слов о той методологии, которой я стремился следовать на многих страницах этой книги. Ее можно кратко определить как "мышление в фактах".
Сочинения об истории - особенно новейшей истории - представляют собой чаще всего совокупность тех или иных общих положений и, с другой стороны, сведений об исторических фактах - конкретных событиях, явлениях, людях, сведений, которые подкрепляют (либо даже просто иллюстрируют) общие положения.
Я же стремился (разумеется, не мне судить, насколько осуществилось да и осуществилось ли вообще - мое стремление) мыслить об истории прямо и непосредственно в самих ее конкретных фактах, чтобы эти факты (подчас вроде бы даже мелкие, внешне незначительные) являли собой не "примеры", а форму мысли, ее неотъемлемое "тело".
Эту методологию выдвигал еще в 1950-х годах (и, конечно, позднее) близко знакомый мне выдающийся мыслитель Э.В. Ильенков (1924-1979) - один из очень немногих мыслителей того времени, труды которого ныне переиздаются или даже издаются впервые.
Могут возразить, что любое сочинение об истории неизбежно исходит из фактов, и это действительно так. Но в большинстве случаев факты используются как "материал" (а не "форма") для выработки общих положений, которым придается наиболее важное значение, и факты как таковые выступают в готовом сочинении главным образом для подкрепления и иллюстрирования этих положений. И при этом из каждого исторического факта берется какая-либо одна его сторона, один аспект, нужный для обоснования "вывода".