— Полагаю, вы так и не вернулись?
— Я подумывал об этом, — признался Адам, — но не мог найти причину, по которой игра стоила бы свеч.
— Но не хотите же вы всю жизнь заниматься мелким ремонтом! — Только произнеся эти слова вслух, Миранда поняла, какое пренебрежение прозвучало в них. Но от этого слова не становились менее справедливыми.
— Почему бы и нет? — пожал плечами Адам. — Это полностью устраивает меня. Где бы я ни был, я всегда могу найти работу и знать, что занимаюсь важным и необходимым делом.
— Это беспросветный тупик! На такой работе вы ничего не добьетесь. — Миранда встречала таких людей, как Адам, даже была замужем за одним из них, но так и не понимала этой психологии. Зато выпускник Стэнфорда мог бы с легкостью сделать карьеру. — Неужели вы начисто лишены самолюбия? Вам не хочется лучшей участи?
Он рассмеялся.
— Что может быть лучше свободы?
— Свободы — от чего?
— От смерти в результате сердечного приступа в пятьдесят два года. Досадно, знаете ли, умирать, так и не повидав рассвет в Гималаях или белые и черные песчаные пляжи.
— Такая смерть во сто раз лучше обычной жизни без малейшего проблеска, без вызова изо дня в день! А что касается рассвета в Гималаях и песчаных пляжей, их запросто заменят фильмы и журналы с роскошными глянцевыми фотографиями.
— А что заменит людей, с которыми вам так и не довелось встретиться?
— Люди повсюду одинаковы. — Миранда поняла, что ошибается — Адам Киркпатрик совсем иной человек. Отчасти она понимала его, но только отчасти. Однако он не принадлежал к тому кругу, в котором вращалась Миранда до приезда в Калифорнию. Круг ее общения не был столь широк и не предполагал равенства. — Просто десять лет — достаточно долгий срок, чтобы успеть устроить свою жизнь. Когда вы, наконец, решите заняться ею, боюсь, вы обнаружите, что уже слишком поздно.
— Ну, здесь мне не о чем беспокоиться.
Обычно Миранде нравилось общаться с уверенными в себе людьми, уверенность же Адама ее раздражала. Казалось, он отрицает все, ради чего так долго трудилась Миранда, и заявляет, что мог бы достичь этого — стоило ему только пожелать. Миранда глотнула вина и с удивлением поняла, что действительно ощущает его превосходный вкус.
Адам принялся за еду, подхватывая на вилку рассыпчатый рисовый гарнир. Прожевав очередную порцию, он взглянул на тарелку Миранды.
— Филе обмануло ваши ожидания?
— Что?
— Вы даже не попробовали его.
Очевидно, он решил перейти к отступлению.
— Похоже, я еще не успела проголодаться.
— Жаль. Десерты здесь лучше, чем где-либо в другом месте.
— То же самое вы говорили о моллюсках. — Неужели она поддразнивала его? Миранда не узнавала саму себя. Но разве не такой она была прежде, давным-давно?