— Тогда почему же ты нервничаешь?
Мэри задумалась над его вопросом.
— Сама не знаю, — призналась она. — Может, потому, что я не просто жду его согласия — я хочу, чтобы он увидел тебя таким, каким вижу я.
Майкл ободряюще усмехнулся.
— Надеюсь, этому есть свои причины.
— Он должен понять, что я никогда бы не сблизилась с мужчиной, который становится дома совсем другим, нежели на работе. — Мэри подставила щеку для поцелуя.
— Я и не подозревал, что меня подвергали столь серьезному испытанию.
Мэри рассмеялась.
— Да, и ты его выдержал.
Взяв за руку, Майкл подвел ее к дивану с обивкой в бордово-зеленую клетку, уселся и притянул Мэри к себе на колени.
— Может, лучше повременим? Расскажем Адаму попозже?
— Чтобы он прочел о нас в газетах?
— Неужели Адам читает страницу светских новостей?
— Нет, он просматривает деловой раздел.
— Зачем человеку, которого абсолютно не интересуют…
— Он считает, что делает это для меня. — Майкл хотел что-то возразить, но Мэри подняла руку, останавливая его. — Знаю, это звучит слишком наивно, но у него есть чутье в подобных делах. Он звонит мне в тех случаях, когда у него есть вопросы или он считает, что надо известить меня о переменах на зарубежном рынке.
— И он оказывается прав?
— Каждый раз. И это самое обидное. При всем своем чутье и способностях он не желает поддержать мой бизнес.
— По-моему, ни один из вас не знает, где место Адама в жизни. Должно быть, ты даже не замечаешь, но в твоем голосе появляются горделивые нотки, едва ты заговариваешь про Адама и его планы.
— Знаю, ему нравится воображать себя гражданином всего мира, что бы это ни значило, но когда-нибудь он просто обязан остепениться и осесть на одном месте. Он родился и вырос в этой стране. Если он стремится что-то совершить, для этого необязательно куда-то уезжать.
— Ты заговорила, как настоящая мать. — Майкл задвигался, усаживая ее поудобнее. — Но что тебя тревожит — его работа или места, где он бывает?
— И то, и другое. Знаю, миру нужны такие люди, как Адам…
— Просто лучше бы на его месте был кто-нибудь другой?
— Ты меня осуждаешь? Адам — мой единственный ребенок. Только не говори, что и здесь, в двух шагах от дома, он может попасть под машину. Шансов на это куда меньше, чем шансов получить пулю в лагере беженцев или пропасть без вести, сболтнув лишнего о каком-нибудь политическом преступлении.
— Он взрослый человек, Мэри. И, судя по твоим рассказам, способен постоять за себя.
— Пока — да. Мне ненавистна мысль о том, что случится с ним после смерти Джейсона.
Джейсон и Адам были лучшими друзьями еще с детских лет, с тех пор как научились ходить. Джейсон признался Адаму в том, что он гей, прежде чем эта новость стала известна его семье. И именно к Адаму Джейсон обратился, когда инфекция ВИЧ переросла в прогрессирующий СПИД.