— А батюшки мои! — заверещала старушка, всплеснув руками и расплЫвшись в улыбке. — Вот ведь не ждала, гости дорогие! Ах, милочки, пожаловали, ах, детки мои дорогие! Да чего же вы стоИте, в дом, в дом заходьте!
Старушка резво подбежала к Леяне и принялась расцеловывать ее, приговаривая: «Леечка, доченька!» — и похлопывая красавицу по спине полотенцем. В. тоже не был забыт, и на его долю досталось горячих поцелуев и крепких объятий. Намяв им обоим как следует бока, старушка вскрикнула: «А пирог-то, хосподи!» — и скрылась в комнате слева, которая, судя по всему, была кухней. Раздался грохот и оттуда повалил пар.
Леяна скинула с ножек красные туфли, достала с полки две пары тапочек, одну надела сама, а другую сунула В. Тот покорно переобулся и проследовал за Леяной в комнатку, которая вполне соответствовала всему, уже увиденному здесь В. У стены, завешенной разноцветным ковром, стояла кровать с горой подушек. Тут же В. увидел большой старинный комод, рядом с ним сервант, полный посуды, и линялую ширму. На стенах висели черно-белые фотографии, ставшие от времени равномерно желтыми. Занавески с выгоревшими, некогда алыми маками наполовину закрывали маленькие окошки. На подоконнике приютились горшки с раскидистыми цветами.
Посреди комнаты стоял стол, накрытый скатертью, и множество табуреток вокруг него. Леяна уселась на одну из табуреток и рядом с ней присел и В., который совершенно одурел от происходящего. Он мог ожидать каких угодно встреч в этом Доме, но только не с милыми старушками, пекущими пироги! Случайно брошенный взгляд в окно, усугубил замешательство В.: за окном светило подозрительно яркое солнце и виднелся цветущий весенний сад (а ведь на дворе-то сентябрь!) Рыжий разбойник, в просторечье именуемый котом, забрался на кровать, улегся там, подвернув под себя лапы, и теперь недобро косил на В. полузакрытым оранжевым глазом.
Вскоре с кухни прибежала старушка с чайником в руках. Она грохнула чайник на стол и опять исчезла. Вернулась она уже с блюдом, полным пирогов. И так она сновала туда-сюда, таская пироги, ватрушки, вареные картошку и яйца, сметану, топленое молоко, редиску с маслом и еще много всякой всячины. Пока она суетилась, Леяна прошептала В. нА ухо: «Вообще-то, ее зовут Адунаиланаида, но ты можешь ее звать баба Адуня!» Наконец стол был заставлен всевозможными яствами, перед В. очутилась глубокая миска и ложка, такая большая, что В. сомневался, что она полезет ему в рот, а также чашка с дымящимся чаем. Баба Адуня тоже уселась за стол, сняв передник, под которым оказался домашний халат оранжевого цвета с зелеными облупленными пуговицами.