— Вот и славно, милый, — пропищал Фифуфон. — Теперь ты чистый и душистый!
В. чувствовал себя не только чистым и душистым, но бодрым и освеженным. Он окинул себя взглядом. Действительно, словно искупался в горячей молочно-медовой ванне. Хотя В. никогда не принимал молочно-медовых ванн, но на ум приходило именно такое сравнение. Как ни странно, ногти на ногах и руках оказались аккуратно подстрижены и отполированы до блеска. Фифуфон вытащил из кармана зеркальце и показал В. его отражение. В. был аккуратно подстрижен и чисто выбрит.
— Чудо! — пропел Фифуфон.
Тут В. вспомнил, что он абсолютно голый, и почувствовал себя неуютно.
— Мне бы… ээ… — промычал он, указывая на свою одежду, валявшуюся на полу.
— Пожалуйста, — Фифуфон подобрал грязную одежду В. и подал ее В. двумя пальцами. — Надеюсь, в следующий раз придешь в чем-нибудь поприличнее.
В. и сам надеялся на это, но сейчас, делать нечего, пришлось напялить на свое чистое тело грязную рвань.
— Заходи в любое время, дорогой, — говорил Фифуфон, провожая В. к двЕри. — Буду ждать, — сказал он, вытолкнув В. за дверь и послав ему на прощание воздушный поцелуй.
* * *
«За дверью В. ждала Леяна. Быстро прошептав ему на ухо: „Это была Мойка!“, — она ловко ухватила В. под руку и пихнула его в следующую дверь, не дав В. опомниться. В. упирался и хотел было категорически заявить, что ему нужна передышка после визита к Фифуфону, но Леяна проявила завидную сноровку, и В. тут же оказался за дверью, на табличке которой была изображена вешалка.
В. невольно съежился, ожидая какого-нибудь подвоха. Он оглянулся: дверь захлопнулась, и Леяна осталась за ней. Здесь было тихо. Приятный мягкий свет заливал помещение, заставленное рядами вешалок с одеждой. В. окружало бесконечное множество разнообразных костюмов, платьев, блузок, юбок, брюк и всего, что только можно напялить на человеческое тело. То тут, то там были расставлены манекены, довольно причудливо одетые. В. еще не случалось видеть платьев подобного кроя. Все вышеперечисленное отражалось в многочисленных зеркалАх, точнее — в зеркальных стЕнах. Где-то вдалеке виднелись примерочные кабинки.
Впрочем, В. не успел ничего толком разглядеть, потому что перед ним появились, как из-под земли выросли, три молоденькие особы. Лица у всех троих были прехорошенькие и совершенно одинаковые. Их было бы не отличить, если бы не распущенные гладкие волосы длиной чуть ли не до пОла. У одной они были медно-рыжими, у другой — иссиня-черными, а у третьей — белокурыми. Первая была одета в подобие сари, вторая — в нечто вроде костюма пастушки, а третья — едва была прикрыта шелковыми лоскутами, изображающими листья. Все три девушки разом протянули свои холеные ручки