Характерно, что Питер замаскировал свое обвинение под покаяние.
— Грех чревоугодия лежит на мне, — сказал он, когда однажды утром монахи, прервав работу, расселись на поваленных деревьях и принялись есть ржаной хлеб, запивая его пивом. — Я ослушался Завета Святого Бенедикта, который гласит, что монахи не должны есть мясо и пить вино. — Высоко подняв голову, он обвел сидящих взглядом; его черные глаза гордо сверкнули. Взор Питера наконец остановился на Филипе. — Но сей грех есть на каждом из присутствующих.
«Печально, что у него такой характер», — подумал Филип. Питер посвятил свою жизнь служению Богу, он обладал незаурядным умом и целеустремленностью, но, казалось, у него была непреодолимая потребность постоянно обращать на себя внимание, устраивая всевозможные сцены. Он был настоящим занудой, но Филип любил его так же, как любил каждого из них, ибо видел, что за высокомерием и заносчивостью скрывалась беспокойная душа человека, который и сам не верил, что когда-нибудь ему удастся хоть в ком-то пробудить интерес к себе.
— В связи с этим у нас есть возможность вспомнить, что говорит святой Бенедикт по этому поводу. Можешь ли ты точно воспроизвести его слова, Питер?
— Он говорит: «Все, кроме немощных, да воздержатся от мясного», и затем: «Вино — не питье для монахов», — ответил Питер.
Филип кивнул. Как он и подозревал, Питер не очень хорошо помнил этот завет.
— Почти правильно, Питер. Но святой Бенедикт подразумевает не мясо, а «плоть четвероногих животных», и даже тут он делает исключение не только для немощных, но и для слабых. А кто есть «слабые»? Здесь, в нашей маленькой общине, мы считаем, что тот, кто утомился, усердно работая в поле, нуждается в мясе, дабы восстановить утраченные силы.
В угрюмом молчании Питер слушал слова приора, по его лбу пролегли морщины неудовольствия, густые черные брови сомкнулись над большим крючковатым носом, а на лице отобразилось с трудом сдерживаемое негодование.
— Что же касается вина, — продолжал Филип, — то сей праведник говорит: «Мы полагаем, что вино — не питье для монахов». Использование слов «мы полагаем» означает, что он вовсе не требует обязательно соблюдать этот запрет. Кроме того, он учит, что в день вполне достаточно выпивать пинту вина и не следует пить чрезмерно. Разве не ясно из этого, что он не настаивает на том, чтобы монахи полностью отказались от вина?
— Но он говорит, что во всем следует соблюдать умеренность.
— И ты утверждаешь, что мы недостаточно умеренны?
— Да, утверждаю, — не унимался Питер.
— «Да воздается каждому, кого Бог наградил даром воздержания», — процитировал Филип. — Если тебе кажется, что здешняя пища слишком обильная, ты можешь есть меньше. Но припомни-ка, что еще говорит праведник Бенедикт. Он ссылается на первое послание в коринфянам, в котором святой апостол Павел изрекает: «У каждого свой дар от Бога, у одного один, у иного иной» — и объясняет нам: «По сей причине нет возможности без сомнения определить, сколько пищи потребно другим». Пожалуйста, запомни это, Питер, и не спеши с выводами, размышляя о грехе чревоугодия.