Она выглядела восхитительно! Белоснежная пена кружев на груди еще более подчеркивала природную белизну и нежность ее кожи, но теперь, когда мягкую округлость ее шеи охватывал светящийся, полупрозрачный жемчуг, во внешности Леоны появилась изысканность, которой не было прежде.
— Благодарю… Благодарю вас! — воскликнула Леона. — Но я не понимаю, отчего вы так добры ко мне.
— Существует масса причин, и я мог бы привести вам их все, — ответил герцог, — но позвольте мне пока что ограничиться одной — мне хочется, чтобы вы чувствовали себя довольной и счастливой здесь, в замке Арднесс.
— Когда о тебе так заботятся, трудно не чувствовать себя счастливой, — проговорила Леона. Однако в тот момент, когда губы ее произносили эти слова, в голове один за другим возникали вопросы, на которые она не находила ответа.
Почему герцог сжег ее письмо? Что с его сыном, почему никто не смеет при нем произносить имя Эуана? И отчего, с виду такой добрый, он допускает такое варварство, как выселение людей?
Но у нее опять не нашлось случая поговорить с ним обо всем этом. За обедом было много народу, гораздо больше, чем за ланчем. Оказывается, в замке гостило множество джентльменов, уже немолодых, некоторые были и вовсе преклонного возраста; днем они охотились на тетеревов и куропаток, ловили рыбу, а к обеду вернулись в замок, горя нетерпением обсудить свои удачи и промахи и похвалиться добычей. Для того чтобы несколько разбавить это чисто мужское общество, пригласили нескольких дам, живших по соседству; Леона заметила, что они пристально разглядывают ее, даже не пытаясь скрыть своего любопытства.
Герцог еще раз объяснил собравшимся, что она — не просто его гостья, но будет жить в его замке. Леоне показалось, что при этом известии в глазах дам к любопытству примешалось какое-то странное выражение, будто они о чем-то мучительно размышляют; правда, она могла и ошибиться.
Во всяком случае, за обедом девушке не пришлось скучать; пожилые джентльмены, видимо наслаждаясь ее обществом, осыпали ее комплиментами и без умолку хвастались перед ней своими охотничьими подвигами. Большинство из них приехало с севера Англии или из Южной Шотландии.
— Мы гостим здесь каждый год, — сказал один из них Леоне. — На мой взгляд, охота в Арднессе замечательная, несравненно лучше, чем где-либо еще на севере.
Сказав это, он наклонился к герцогу, сидевшему немного дальше за столом:
— Кстати, герцог, эти ваши овцы испортили нам сегодня всю охоту!
— Неужели? — удивился тот.
— Они все время бежали впереди нас и вспугивали птиц прежде, чем те оказывались на расстоянии выстрела.