— Как?
— Он просто отозвал свою поддержку, и для мистера Вудворда все кончилось. Это, конечно, радует вас?
— Я этим довольна.
— Розина, вы действительно думаете, что так можно поступать?
— С такими, как он, да.
— А с другими? С теми, кто ни в чем не виноват?
Она нахмурилась.
— О чем вы говорите?
— Я говорю о том, что лорд Блейкмор поднял бровь, и все бросились исполнять его волю. А это неправильно. В нашем случае это справедливо, поскольку мы знаем, что Вудворд темная личность, но не дурно ли, когда один человек обладает такой огромной властью? Особенно когда ею пользуются за кулисами?
— Но за кулисами столько всего происходит, — возразила девушка. — И многое просто невозможно сделать иначе. Я не жалею, что это произошло. Как еще можно было победить его без скандала?
— Понимаю, но…
— Не думаю, что вы понимаете. Вы мужчина, а мужчины могут вести открытую борьбу, тогда как женщины — нет.
— Конечно, но…
— Нам приходится хвататься за любое оружие, какое только можно найти, даже если оно не слишком подходящее. Вот почему я воевала с этим человеком так, а не иначе, и почему, если будет нужно, пойду на это снова. Чему вы улыбаетесь?
— Мне подумалось, что несчастный Сенуик легко отделался. Вообразить, что политика слишком перегрузит вашу голову! Вы почти заставили меня поверить в реинкарнацию.
— Не понимаю, о чем вы.
— В прошлой жизни вы, очевидно, были Жанной д'Арк.
— Да, вам бы хотелось посмотреть, как меня сожгут на костре, не так ли? Это заставило бы меня замолчать.
— Ума не приложу, что еще, кроме этого, — мрачно ответил он.
— Вы правы. Ничто и никогда меня не утихомирит. Политика касается женщин точно так же, как мужчин. Вам следовало бы это понимать, но, в каком-то смысле, вы ничем не лучше лорда Сенуика. Да, я хочу, чтобы женщины получили право голоса. Да, я хочу увидеть нас в парламенте, и однажды это случится.
— С нетерпением жду, чтобы…
— Не опекайте меня, сударь.
— Я не…
— Да-да, пытались. Мне знаком этот тон: «Ну вот, она опять размечталась о чудесах». Но я всего лишь хочу, чтобы женщины могли защищаться от бессовестных мужчин, и сделаю все для этого. А вы, думается, сделаете все, чтобы этому помешать.
— Это откровенная несправедливость…
— Ха!
— Что это значит?
— Это значит «ха!»
— Это значит, что вы исчерпали аргументы, — выпалил сэр Джон. — Когда сказать нечего, усмехайся в лицо оппоненту. Боже правый, Розина! Мне почти захотелось увидеть вас на парламентских дебатах. Некоторых моих знакомых вы бы просто уложили на лопатки.
— Ну вот, вы снова меня опекаете.
— Я хоть что-то могу сказать так? — взревел сэр Джон. — Розина, я восхищаюсь вашей отвагой, но все-таки вы еще очень многого не понимаете.