Всю неделю Марк провел в царстве кошмара: он видел себя безногим. В детстве ему часто снились кошмары. Тогда его охватывал необъяснимый страх, он кричал, не слыша своего голоса, и просыпался в холодном поту среди сбитых в кучу простыней.
С возрастом кошмары мучили его реже, но также сильно действовали на него. Потом разум научил его побеждать кошмар. И когда страх набрасывал на него свою липкую сеть, он просыпался и успокаивал себя:
«Это только сон, дурной, страшный сон».
Теперь же кошмар цепко держал его целых семь дней. И когда терпеть становилось невыносимо, он кричал себе: «Это же сон, только сон!» Но, просыпаясь сейчас и сознавая жестокую правду, он заставлял себя возвращаться в призрачный мир сна, не имея сил смириться с неизбежным. На седьмой день Марк больше не мог спать. Он заставил себя скользнуть взглядом вдоль кровати туда, где должны были находиться его ноги. В этот момент он хотел убедить себя, что это сон, что ноги целы и даже чувствовали боль.
Он вновь взглянул на одеяло. В этот момент к нему наклонилось незнакомое лицо, и притворно-бодрый голос сказал:
— Вот мы и проснулись. Сегодня вам лучше?
Марк молча оглядел высокую грудь под белым накрахмаленным фартуком, круглое лицо и отделанный оборками белый чепец.
— А теперь мы поедим суп, правда?
Она подхватила его под руки, собираясь усадить в подушки. Едва удержавшись от крика, Марк оттолкнул женщину от себя что было силы, и она отлетела в сторону. С лица сползла застывшая деланная улыбка.
— Ну, ну! — возмутилась она. — Я только хотела, чтобы вам было удобнее.
— Но не надо же это делать, как ломовая лошадь, — Марк не узнал свой голос, который звучал хрипло и надтреснуто.
— Сейчас к вам зайдет доктор Кемп, — поджав губы, объявила сестра.
Марк бросил на нее взгляд, полный ярости. В нем бушевал дикий гнев. Ему хотелось кричать, бить, крушить. Пальцы его, как длинные когти, впивались в шелк покрывала и царапали его.
Дверь открылась, и в комнату вошел доктор Кемп. Маленький, крепкий доктор светился здоровьем и жизнерадостностью. Его голос звучал бодро и деловито.