Мне казалось, что я начинаю привыкать к высшему свету, но, увидев огромный бальный зал, я застыла в изумлении. Стены от потолка до пола были завешаны шелковыми занавесами, так что зал напоминал роскошный шатер. Белые колонны отделяли зал от другого, почти такого же просторного помещения, в котором стояли круглые столы, ломившиеся от изысканных деликатесов, разложенных с таким мастерством, что к ним страшно было прикоснуться из опасения нарушить эту красоту.
Окружающее походило на гигантскую театральную сцену, оформленную декоратором, смешавшим все стили либо потому, что не знал разницы между ними, либо потому, что ему было все безразлично. Майлс сказал мне, что в качестве официанток были наняты самые красивые профессионалки, умеющие развлечь и ублажить клиентов. Все они были в легких туниках, едва доходивших до бедер, с разрезами по бокам. Повсюду были расставлены кушетки, лежа на которых гости могли отдохнуть и подкрепиться или заняться чем-нибудь другим. В комнате царила атмосфера расслабляющего декаданса. Едва ли это можно было назвать балом. Скорее это была оргия.
Гости были в карнавальных костюмах, большинство — в масках. Многие девушки были в римских туниках, открывавших грудь больше, чем мое декольте.
— Когда-то в таких костюмах ходили незамужние женщины, — пояснил Майлс.
— Очень удобно, — пробормотала я. Джентльмен в костюме времен Регентства, два кавалера и чародей тоже считали их очень удобными.
Я заметила тигра с головой из папье-маше, развалившегося на кушетке, вокруг которого суетилась Мария, королева Шотландская.
— Очень разумно, — сказала я Майлсу. — С такой головой никто не догадается, кто он.
— Ты полагаешь, что это обязательно он? — пробормотал Майлс.
— Но, Майлс… посмотри, что с ним проделывает королева Мария!
— Или что она проделывает с ней? — лукаво заметил Майлс.
Если меня не шокировали отношения между Филом и Донни, то почему должны шокировать отношения между двумя женщинами? Однако, когда наблюдаешь пару одного с тобой пола, это выглядит по-другому. Настораживает.
На каждом столе стоял массивный серебряный поднос с белым порошком, который гости передавали друг другу. Я знала, что это кокаин, и Майлсу не нужно было предупреждать меня держаться от него подальше. Я жила своим умом и не могла допустить, чтобы его чем-то затуманивали.
Вскоре после нашего приезда свет приглушили и начались танцы. Сначала мне показалось странным танцевать современные танцы в костюме XVIII века, однако и императора Нерона или Кота в сапогах это, видимо, ничуть не смущало. Майлс казался мне еще более загадочным и привлекательным в своем черном одеянии, и я даже начала сомневаться, что сумею сохранить самообладание до конца вечера.