Екатерина мгновенно овладела собой, и краска вновь появилась на ее лице. Она с улыбкой обратилась к старому профессору.
— Будет очень приятно снова повидать мистера Четвинда.
Фелиция позавидовала ей. Она не могла бы положиться на свой голос, даже если бы дело шло о жизни.
Когда они встали, профессор предложил ей пойти с ним на балкон, который тянулся вдоль окон столовой и салона.
— Что, это не радостная весть?
Она опустила голову и, запинаясь, выдавила из себя:
— Да.
— Разве вам не доставит удовольствия вновь повидать Рейна.
— Вы знаете… что могу я вам сказать?
— Мое милое дитя, — сказал он, взяв ее руку, опиравшуюся на железную балюстраду, в свою, — вы не знаете, чего ради Рейн приезжает сюда?
Фелиция покачала головой.
— О, я не смею этого думать… нам не следует говорить об этом. Я не рассчитываю, что в силах буду встретиться с ним.
— Не могу ли я помочь вам? — нежно спросил профессор. — Старику вы можете рассказать, не стесняясь то, что вам трудно было бы сказать молодому. Я к вам очень привязался, мое дитя. Расстаться с вами было бы слишком больно. И чтобы дело до этого не дошло, стало одним из заветнейших моих желаний.
— Ах, вы добры… дорогой, и добры, и великодушны, — возразила девушка, — но…
— Ну, может быть, вы в состоянии расшифровать некоторую загадочность письма Рейна!
Она быстро на него взглянула. Впервые луч надежды осветил ее лицо.
— Можете вы это разъяснить? — спросил он, вынув письмо из кармана и положив его так, что они оба могли его читать, наклонившись над балконом.
Он указал на следующие строки:
„Я приезжаю не только ради тебя, но и ради себя. Сообщаю тебе сие для того, чтобы ты не заблуждался и не думал, что ты единственный магнит, притягивающий в Женеву твоего любящего Рейна".
— Вот! — сказал старик, поспешно спрятав письмо. — Возможно, что мне не следовало показывать его вам. Но Рейн попусту никогда не говорит, и я позволил себе подумать, что мисс Фелиция Гревс тот магнит, о котором идет речь. Прощайте, моя милая. Полагаю, что на сегодня я был уже достаточно нескромен.
Она с некоторой нежностью пожала его руку, и когда он ушел, еще долго оставалась на балконе, погруженная в свои тревожные думы. Кто был магнит… она или Екатерина?
Она старалась не думать об этом, занять себя чем-нибудь. С этой целью она предприняла долгую прогулку с маленькой мисс Бунтер, которая уже несколько дней находилась в дурном настроении. Она пыталась развеселить ее. Но мисс Бунтер все плотнее куталась в свою мантию уныния и изливала перед Фелицией историю своего обручения с человеком из Бирмы.