Такрой снова опустился на землю и обхватил колени руками.
Они ждали. Кристофер подумал, а не поднять ли себя самого, чтобы дать отдохнуть ногам, — и вдруг заметил, как деревья слегка расступились справа и слева от изгороди. Или это земля под ними двигалась? Трудно было сказать наверняка. Кристофера замутило, он сглотнул и взглянул на деревья над головой. Деревья тут же крутанулись и исчезли, оставляя за собой широкую зеленую поляну. На дальнем ее краю показался высокий, грузный человек, он неторопливо приближался. Такрой аж подпрыгнул:
— Это Драйт!
Кристофер прищурился, чтобы включилась колдовская зоркость, и посмотрел на деревья, уплывающие вдаль. Он вспомнил свои игры с деревьями на Трумпингтон-роуд. Драйт занимался сейчас подобными перемещениями. Похоже, чтобы колдовать в этом мире, нужно было делать все в точности наоборот, как будто смотришься в стеклянный шарик. Кристофер не знал, получится ли у него.
— Что-то я не понимаю, как эта здешняя магия действует, — вздохнул Габриэль.
Драйт медленно подходил к путешественникам, а Кристофер старался не показать свою радость оттого, что догадался быстрее Габриэля. Деревья расступились, образовалась большая круглая поляна, залитая зеленоватым светом. Драйт подошел совсем близко, и стало видно, что одет он примерно так же, как Кристофер, но с его плеч свисали две львиные шкуры, обвешанные яркими украшениями. Кудрявые волосы и вьющаяся борода отливали серебром. На пальцах смуглых ног были надеты кольца.
— Он похож на тех дурацких богов, что поедают своих детей, — отчетливо проговорил Габриэль.
Кристоферу пришлось прикусить язык, чтобы не рассмеяться. Маленький Габриэль ему определенно нравился. Драйт тем временем подошел к изгороди, Кристофер очутился снаружи, прямо перед Драйтом. Он недоверчиво оглянулся: слегка растерянные Богиня и Габриэль по-прежнему находились за изгородью вместе с Такроем, который сидел на земле, стараясь не привлекать внимания.
Кристофер взглянул на Драйта. Гладкое смуглое лицо ничего не выражало. Но Кристофер не сводил с него глаз, пытаясь разглядеть за этой пустотой человека. Драйт держался столь высокомерно, что на какое-то мгновение Кристофер почувствовал себя крошечной мошкой. Потом он вспомнил ледник в Седьмых Мирах, о котором Такрой сказал, что тот напоминает ему двоих людей. Теперь Кристофер понял, что вторым человеком был Драйт. Недоступный и холодный, как ледник, Драйт был будто покрыт коркой древних знаний, непостижимых для обычного человека.
Но ведь ледник напомнил Такрою и дядю Ральфа. Сначала Кристоферу казалось, что ничего общего между ними и быть не может, но потом он понял, что их сближает фальшивое выражение лиц. Драйт наверняка мог лгать и притворяться, если ему это было нужно. Как и дядя Ральф. И еще оба они любили только себя и интересовались только собой. Дядя использовал людей в своих интересах. Драйт занимался тем же.