- Усекновенной главе его подарен серебряный бюст-реликварий, увенчанный митрой с 3328 диамантами, 198 изумрудами и 168 рубинами.
- Ампулы с кровью его сокрыты от праздных взоров любопытных в нише с двумя серебряными дверями, подаренными самим Карлом II Габсбургом Испанским.
- Там, в сокровищнице у него, много чего есть из золота, греховной красоты самоцветов и серебра. - Монашек спохватился, поймал себя на излишней болтливости и замолчал.
Мерон оставил в покое монаха и положил подбородок на собранные вместе ладони.
«Что слава королей? Она преходяща. Тает, как снег по весне. Иное дело житие святых. Хотя без рукотворных чудес - кто бы их помнил и почитал?» - думал он.
Жильбер только сейчас понял то самое душевное состояние короля Фридриха, его смятение, раздвоенность вопросами веры, которые привели к противостоянию со Святым престолом.
- О, Господи!.. Иисус, отец наш небесный, прости мне грехи мои, как я прощаю должникам своим, не введи меня во искушение, но избавь от лукавства недостойных слуг твоих. - Мерон широко перекрестился.
Он помнил, что вечером положил тот самый странный пергамент с инструкциями в кожаный cooperculum[158] скриптория.
«А вот где второй, взятый до утра, чтобы прочесть без лишних глаз?» - вспоминая, Жильбер аккуратно перебрал свои бумаги.
- Боже мой, да вот же он. – Мерон по рассеянности или от усталости сунул его вместе со своими записями на самое дно сумки.
Он зажёг свечу и развернул свиток.
Это была копия свидетельства миссии посредничества Турского монастыря в сделке, совершённой между некой Маргаритой де Шарни и Людвигом I Савойским. Текст гласил: «…Я, аббат монастыря Священномученика богом избранного Мартина Турского отец Иоанн, в присутствии… рыцарей графа Женевского Людовика и князя Пьемонта Амадея, представляющих своим благородным усердием герцога Людовика Савойского[159]… свидетельствую именем благочестивого Святого Мартина, что дочерью рыцаря Жоффруа де Шарни из Лирее Маргарет де Шарни де Пуатье передана под благословенную опёку и содержание герцогов Савойи Плащаница Иерусалимская и Константинопольская, освящённая кровью и мученическим ликом Господа нашего Иисуса Христа…»
Поражённый содержанием свитка, Жильбер чуть не выронил его из рук. Немного успокоив нервы, он продолжал чтение:
«…также своей подписью и знаком монастырским свидетельствую печать с гербом его милости герцога Савойского и печать рыцаря Жоффруа де Шарни, дочь которого Маргарет обрела в моём присутствии от посланников герцога за тщание, святое усердие и богоугодный оберег Плащаницы