Шапаков был неузнаваем. В больнице — шмыгающий, в замызганном темном халате, суетливый, тихий, угодливый; правда, очень толковый и безотказный. Тут он был словно выше ростом, спокойное выражение лица с явными чертами внутреннего достоинства, с неожиданной, словно застывшей улыбкой уверенного в себе человека.
Шапаков наклонился к Степанову; Сергей Григорьевич уловил запах хорошего одеколона.
— Какие проблемы, Сергей Григорьевич?
Чураев схватил Шапакова за ухо, притянул к себе:
— Бездельник… Покормишь Степанова и шометом к Зеленцовым. Мотоцикл заправь. Я вчера по степи мотался.
Чураков с веселым азартом посмотрел на ошеломленного Степанова:
— Люблю, Григорьевич, после баньки и коньячка поноситься по родной степи на мотоцикле. Он у нас гоночный, бешеный, на этаноле, без глушителя! Совершенно жуткое удовольствие, знаешь ли. Летишь, кругом простор, никого, особенно жутко в ранних сумерках…
И обратился к Шапакову:
— Правильно я говорю, смерд?
Тот расплылся в поддельной улыбке:
— Так точно-с, вашество!
Чураков продолжил:
— Возьми пару флаконов с лекарством, добавь «клопа», свези младшему Зеленцову. Старший уже готов. Ни к чему там не прикасайся. Флаконы протри, чтобы на них твоих лап не было, прокатай по ладоням братьев. Понял, шут ты мой гороховый?
— Как не понять, вашество! Рад стараться, но вопросец есть.
— Давай.
Шапаков с серьезной настороженностью посмотрел на Степанова, подергал в его сторону головой.
Чураков понял все и похлопал помощника по плечу:
— А-а! Молодец, бдишь. Ничего, ничего, все нормально, все по плану. Сергей Григорьевич наш человек, в случае чего он э-э… окажет нужную радикальную помощь. Первую и, так сказать, последнюю. Да, пару пузырей завези этим вонючим цыганам, в синий дом. «Клопа» им пока не давай, пусть работают. Нужны еще. Сам с ними тоже выпей хорошенько, потом сам знаешь что делать.
— Зеленцову, да и цыганам надо еще дигоксин, строфантин. Желудок промыть. Никотинку, аскорбинку. Глюкозу, тиосульфат внутривенно капельно. Много чего надо, — обратился к Чуракову Степанов.
— О, Сережа, ты сейчас нам тут наговоришь семь верст до небес и все лесом. А «Хенесси» с нельмой им не надо? К чему такие страсти? Шапак знает, что делает. Сейчас полкило масла выпьет, потом водки с цыганами, а потом молока банку. Теплого, козьего… Вот тебе и вся дезинтоксикация. Тут нам важно, чтобы ромалы наши раскрутились, чтобы не останавливались, пили и пили. Вот не добил их Гитлер, теперь нам приходится. Да посмотри там, кто приедет в деревню к обеду. Позаботься об угощении. Проследи, чтобы постепенно все залили свои поганые глотки. А Сергей Григорьевич завтра их будет, хе-хе-хе, долечивать. Если останется кого. Ну-ну, это я шучу так. Ну все на этом. Шапак, отведи нашего доктора к месту отдыха.