Катлер наблюдал за Де Ниро с близкого расстояния еще на съемках картины «Бей в барабан медленно». Уже там он отметил много любопытного в этом человеке.
«Сперва я смотрел на Боба не в камеру, а стоя в сторонке, — делился он в интервью «Нью-Йорк таймс». — Де Ниро казался совершенно невыразительным. Позже, в той сцене, где он утомленно сидит на своей кровати, не в силах даже натянуть штаны, я снова поглядел на него, но теперь уже в объектив. И я сделал поразительное открытие. Если я смотрел на Де Ниро невооруженным глазом, он не представлял собой ничего значительного и выглядел довольно скучно. Но стоило мне приникнуть к камере, как я видел перед собой гения кино. Линза делала из него блестящего персонажа. Да, он чертовски фотогеничен, камера его любит…»
Катлер указал здесь на важный секрет успеха Де Ниро на экране. Так же, как в случае с Гэри Купером, Кэтрин Хэпберн или Марлен Дитрих, камера делает из него чудо на экране. Мастерство его исполнения становится под объективом камеры блистательным, и даже такие малоприятные персонажи, как Трэвис Бикл или Джимми Дойл, оказываются в его трактовке притягательными. По мнению Катлера, эта фотогеничность в любую эпоху сделала бы Де Ниро звездой.
«Поразительно, сколько времени он проводит в кадре без слов, — добавляет Катлер. — Бобби — этакий тихий актер, молчун. Он мог бы стать звездой и в немом кино».
Конечно, подготовка Де Ниро к исполнению роли Трэвиса Бикла состояла не только в поглощении изрядных доз виски и вращении на цыпочках. Он провел много часов с ветераном свинга Джорджи Оулдом, который обучал его некоторым тонкостям игры на саксофоне. Даже Оулд ощущал при этом некоторое давление, которое происходило от ненасытной жажды его ученика узнать побольше. Оулд возглавлял свой собственный джаз-бэнд, играл с такими музыкантами, как Каунт Бэйси, Бенни Гудмен, Арти Шоу и Бенни Берриган. Но столь сосредоточенных и упорных людей, как Де Ниро, он не встречал. Однажды Оулд назвал его «занозой в заднице» из-за беспрестанных вопросов, которыми Де Ниро засыпал его, но в то же время он, несомненно, любил своего ученика.
«Просто невозможно поверить, чтобы человек так учился, — говорил Оулд в интервью «Нью-Йорк таймс». — Я показываю ему кое-что в пятницу — довольно трудные пассажи, — а наутро в понедельник этот щучий сын уже делает все одной левой. Он скрывался где-нибудь в укромном уголке и репетировал до полуночи. Малыш здорово выучился играть на саксе, причем освоил все за три месяца!»
Для Де Ниро это опять же было своего рода средством «доказать свое право» на роль Дойля. Хотя ни единой ноты, сыгранной им, на звукозаписи в конечном счете не появилось — играл Оулд, — но знание игры на саксофоне позволило Де Ниро по крайней мере понять природу мастерства музыканта.