Утром ее разбудил стук в дверь и бодрый голос прокричал:
— Подъем! Автобус выезжает через полчаса!
Лидия оторвала от подушки тяжелую голову и хотела сказать, что не сможет выйти, что ее заперли и когда отопрут неизвестно, но шаги в коридоре быстро удалялись.
Лидия подошла к выходу, подергала ручку. Дверь была незаперта. Оглянулась — ключи лежат на тумбочке. Что это значит? Может, вчерашний разговор с Германом ей только приснился? Или… он утром приходил в ее номер. Что он здесь делал?! Лидия осторожно заглянула в крохотную ванную комнату, словно Герман мог там укрыться. Никого. В зеркале Лидия увидела свое собственное измученное лицо: несчастный взгляд, круги под глазами, золотистый загар как-то сразу посерел. И в таком виде сниматься в кино! Может, сказаться больной?
Когда за ней зашла ассистентка, Лидия сказала, что ей нездоровится, она плохо выглядит и не может сниматься.
— Подумаешь, — отмахнулась ассистентка. — А гримеры зачем? Через полчаса из вас конфетку сделают. Вот у нас в прошлом месяце герой с лестницы свалился, всю щеку ободрал. Ничего — загримировали.
Лидия стала настаивать, но та посмотрела на нее как на сумасшедшую и фыркнула:
— Что, из-за вас теперь съемки отменять?
Пришлось собираться. Настроение было хуже некуда. Чтобы круги под глазами были не так заметны, Лидия надела шляпку из цветной соломки, надвинула ее на глаза.
Вся съемочная группа уже расселась по автобусам. Михаленко поприветствовал Лидию, помог подняться по ступенькам.
— Все! Поехали! — скомандовал он водителю. — В Симеиз!
Лидия двинулась между кресел, ища свободное место. Пятнадцать пар глаз уставились на нее.
— А вот и наша прима! — на весь салон раздался голос Германа. — С добрым утром.
Он сидел в обнимку с молоденькой актрисой, той самой, большеглазой, стриженной под мальчика, что была рядом с ним в ресторане. Девица тихонько захихикала. Лидия, не поднимая глаз, прошла мимо них в конец салона. Все места были заняты, на задних сиденьях лежали костюмы и декорации, она с трудом пристроилась на свободном краешке.
— Стелла! Идите сюда! — замахал руками Михаленко, когда автобус отъехал. — Вот же место.
Оказывается, Андрон Викторович оставил ей почетное место экскурсовода — вертящееся кресло за спиной водителя.
— Стелла, — фыркнул в спину проходящей мимо Лидии Герман, — она же Маня, она же Сонька Золотая Ручка…
Лидия сделала вид, что не услышала его обидных слов. Она села в кресло экскурсовода и оказалась лицом к Михаленко и Кристине. Кристина сухо поздоровалась. Она была очень красива. Пронзительные бирюзовые глаза, благородные черты лица, темно-золотистая кожа, густые светлые волосы, небрежно спадающие на плечи. Рядом с ней Лидия почувствовала себя дурнушкой.