А ещё есть те, кто поддались. Вот этими-то бисы и командуют, что угодно делать могут заставить. Влас-паскудник как раз из таких и был…
Видать, случилось с ним на войне что-то, и бисы в нём поселились. Начали им командовать. Нет, с виду — нормальный человек, на других людей не кидается, укусить не пытается. То, что пьёт по-чёрному — эка невидаль. На его работе, пожалуй, запьёшь: золотарём Влас в совхозе работал, дерьмо убирал. С утра до вечера на колымаге своей с бочкой вонючей раскатывал, нужники чистил. Это когда не сильно пьян. А если нажрётся, то под телегой своей валяется, слюни пускает и бубнит чего-то под нос. Так что и относились к Власу в деревне немногим лучше, чем к дерьму, которое он вывозил. Но тут даже не в профессии дело, а в человеке. Просто совпало так.
А в последнее время стали черти Власа ещё больше донимать. Шага он ступить не мог, чтобы пакость какую-нибудь втихаря не сделать. Мимо колодца пройдёт — плюнет обязательно, мимо собаки — пнёт непременно, если получится кошку поймать — придушит за милую душу и к хозяевам на огород подбросит. А ещё лучше — к соседям хозяев, если у тех собака есть, дескать, она это котейку придушила. Просто так, из паскудства, чтоб поссорить людей.
Был бы Влас грамотным, он бы на всю деревню доносы строчил, благо время такое пришло. Но не знал Влас Мутный буквенной грамоты, иначе бы многие в деревне слезами кровавыми умылись. Это уж как раз в его духе было — тихонько, по-подлому, а жизнь человеку испортить, а то и вовсе со свету сжить.
Дуську Влас тихо и люто ненавидел. Он-то, коренной, можно сказать, сельский пролетарий, дерьмо возит и в дерьме живёт, а она, кулацкое семя, всеобщим уважением пользуется. Может, и не любовью — не допускала Дуська к себе никого в душу, даже подруг на ферме держала на расстоянии, — но уважали её сильно. Чья же власть сейчас — бедняцкая или кулацкая? Почему от классово близкого Власа все нос воротят и в упор не замечают, а с Евдокией и сам председатель поручкаться первым никогда зазорным не считает? Очень эта несправедливость грызла Власа изнутри. Но сделать что-то против Дуськи он просто боялся. Наоборот, всегда пытался услужить как-то — то огород вскопать предложит, то нужник почистить. Но Дуська всегда отказывалась, бабским своим нутром падаль чуяла.
Ленка — другое дело, святым дитятей была, зла от людей по большому счёту и не видавшим никогда. Хоть и говорила ей Дуська, что много на свете плохих, злых людей, Ленка не верила, всех по себе судила. Она не то что Власу, а и бродяге любому могла и воды вынести или поесть чего. Не верила она в нехороших людей, как вы сейчас в городах в нас, домовых, не верите.