"Ёооооо-тв-ю-ать!!!", — раздался страшный нечеловеческий визг справа. С этим боевым кличем предки Колыванова кидались втроём на янычарский полк или польскую хоругвь. И враги отступали, поняв, что своя жизнь всё-таки дороже, а эти сумасшедшие перед тем, как погибнуть, заберут с собой не один десяток. Так же и в прошедшей войне германцы в ужасе разбегались, едва заслышав этот жуткий крик. Другими словами, есаул Колыванов тоже вступил в дело, описывая над головой круги шашкой и абсолютно наплевав на то, какие враги перед ним — живые или не очень — и сколько их.
Следом за ним угрюмо рванулся Глодов, наконец ощутив в руке знакомое со времён пролетарской юности оружие.
И завертелось… Трое головорезов, как нож в толстое брюхо, ввинтились в толпу оживших мертвецов. Только хруст пошёл от расшибаемых костей, только и слышно было что истеричные матюги Коновалова и рёв Азата. Граевский тем временем расчехлил "штучку".
Два года назад набрели люди Грая на брошенный лесной хуторок — много таких в последнее время развелось — и там, в амбаре, нашли помирающего от непонятной хвори парня. Напоили, накормили, но помочь по большому счёту уже не смогли, через пару дней человечек преставился. Но перед этим интересные вещи Граевскому рассказал.
Году так в пятнадцатом решили в русском генштабе ввести в бой новое оружие: винтовки — они же для дальнего боя, в рукопашной от них толку мало, тут больше на штыки, револьверы и те же лопатки вся надежда, а ту же "мосинку" пока перезаряжаешь, пока целишься… Убьют тебя раз так восемь. И появилась в генеральских мозгах идея создания индивидуального пулемёта для каждого бойца. Чтоб шёл он и свинцом землю перед собой поливал. Легко придумать, да нелегко сделать. Многие, многие оружейники пытались такое чудо сотворить, но неплохо получилось только у одного, у неизвестно откуда взявшегося господина Фёдорова. Вроде бы и карабин как карабин, только что патронник непривычно большой и изогнутый, а стрелять может и как винтовка, и как пулемёт. И не тяжёлый, ненамного тяжелее "мосинки". Только что патронов с собой таскать много приходится, потому как жрёт их машинка со скоростью прямо-таки устрашающей, но никто на это не жаловался.
Пристреляли машинку, получившую название "личный пулемёт", на стрельбищах и решили провести испытания в, так сказать, полевых условиях. Отобрали роту бойцов, доказавших, что на врага глаза в глаза они ходить не испугаются, вооружили их фёдоровскими машинками (попутно ещё всяким неопробованным добром, типа гранат новых, и ещё бякой разной смертоносной) и бросили в Галицию. Очень хорошо показали себя там фёдоровские машинки, особенно при атаке. Рвутся солдатики в бой и такой огонь открывают, что ни один германец из окопа высунуться не может. А потом, когда в окоп спрыгнули, немец на них с ножом, а они его — пулей. И сразу же второго. И третьего… На раз окопы вычищали. Собрались уже машинку, не считаясь с затратами, в серийное производство в Туле запускать, но… Февраль, отречение, безобразие в стране, короче, забыли про спецподразделение. А после Октября вообще весь личный состав разбежался: кто к красным примкнул, кто к белым, кто, как тот паренёк, вообще от войны подальше подался.