— Прекрати говорить о ней так, как будто меня здесь нет! — заорал на него Шей.
— О, горе мне, я прогневал Большую шишку, — сказал Коннор. — Могу я рассчитывать на прощение?
— Прекрати дразнить парня, Коннор, — потребовал Монро. — Мы почти на месте.
— Прости, брат, — улыбнулся Коннор.
— Так-то лучше, — сказал Шей, и я услышала шаркающий звук шагов.
— Ну уж нет! — откликнулся Итан, и я увидела смутные очертания его тела. — Я тебе этого не позволю, парень.
— Тихо, — одернул его Монро. — Вот портал. Давай, иди.
Я снова попыталась пошевелиться, чтобы хотя бы краем глаза увидеть, что происходит вокруг. Воздух резко потеплел и, мне показалось, заискрился. Коннор крепче прижал меня к себе, и я вновь потеряла сознание.
Разглядывая плутовскую улыбку Коннора, я понимала, что уже видела ее близко перед глазами, но где — понять не могла, воспоминания были слишком уж расплывчатыми. Заметив мой испытующий взгляд, Коннор заулыбался, и в глазах его заиграли озорные огоньки. Я сжала кулак, пытаясь измерить разделяющее нас расстояние. Было бы чертовски приятно врезать ему в солнечное сплетение, а лучше еще ниже. Если он хочет, чтобы дело не обернулось дракой, подумала я, ему лучше так на меня не смотреть.
Монро заметил мое настроение и подбежал к нам.
— Отвали, Коннор. Ей надо привыкнуть к твоему чувству юмора.
— Как скажете, сэр, — отозвался Коннор, принимая боевую стойку. Смеяться он тем не менее не перестал. Я снова почувствовала, что совсем запуталась в мыслях. Итан улыбнулся, продолжая пристально наблюдать за мной, но с места не двинулся. У меня появилась уверенность в том, что в драку лезть они не собираются. Каждый раз, когда я встречалась с ними, они пытались меня убить, поэтому внезапная перемена настроения и новая форма общения сбивали меня с толку. Да кто же они такие?
— Аника ждет нас в Оперативном штабе, — сказал Монро и закашлялся, стараясь скрыть смех. Он развернулся и пошел по коридору. — Пошли.
Мне пришлось почти что бежать, чтобы поспевать за ним. Итан и Коннор шли позади, и мне это было неприятно. Я напрягла всю имеющуюся силу воли, чтобы не оборачиваться на них и тем более не скалиться.
Чем дальше мы шли, тем сильнее становилось ощущение путаницы в голове. Коридор то и дело изгибался, мы прошли множество дверей, но ни разу не завернули за угол. Где бы мы ни находились, здание явно было выстроено в форме круглой башни. Сквозь окна струился свет, становившийся все ярче, так как утро постепенно разгоралось и превращалось в день. Свет был таким ярким, что мне приходилось часто моргать глазами, чтобы не ослепнуть с непривычки. Не только стены, но и сам воздух, казалось, искрился в солнечных лучах. В толще мрамора, покрывавшего стены и пол, тут и там встречались похожие на вены дорожки из кристаллов. Они отражали свет, и в неожиданных местах возникали маленькие радуги. Гипнотическая игра света настолько захватила мое внимание, что, когда Монро резко остановился, я чуть в него не врезалась. Коридор окончился большим открытым помещением. Справа и слева в стенах виднелись проемы, за которыми, вероятно, начинались новые коридоры, похожие на тот, по которому мы пришли в зал. Тот, что слева, вел, по всей видимости, куда-то вглубь здания. За стеклянными дверями виднелось нечто вроде моста, сделанного из такого же мрамора, как и стены всех помещений, которые мне довелось увидеть. Взглянув вниз, под мост, я чуть не задохнулась от изумления. Пол у края моста резко обрывался, и внизу, на большой глубине, было видно нечто вроде внутреннего двора. Мы, как мне показалось, находились на высоте примерно пятнадцати или двадцати метров.