Нам с Альфредом, должна сказать, Кристиан был очень по душе. Мы оба и сами интеллектуалы если не красного, то розового оттенка, горячие приверженцы «Нью стейтемена»[55], и его взгляды, несколько более крайние, чем наши, имели общую с нашими основу — принципы цивилизованной гуманности, он в этом смысле давал Тони сто очков вперед. И при всем том безнадежно не подходил в мужья Линде. Линда жаждала любви — личной, индивидуальной, сосредоточенной на ней одной, любовь в более широком понимании — к бедным, обездоленным, убогим — не привлекала ее, хотя она честно старалась поверить в обратное. Чем больше я с Линдой виделась в ту пору, тем сильнее проникалась уверенностью, что не за горами следующий скачок.
Дважды в неделю Линда работала в книжной лавке красных. Заведовал лавкой огромный, бессловесный, точно рыба, товарищ по имени Борис. Со второй половины дня в четверг, когда магазины в том районе закрывались, и до утра в понедельник Борис любил напиваться, и Линда вызвалась заменять его по пятницам и субботам. С ее приходом с лавкой совершалось чудодейственное преображенье. Книги и брошюры, которые из месяца в месяц ветшали на полках, пылясь и плесневея, покуда их, наконец, не приходилось выбрасывать, мигом задвигались назад, и на их месте выстраивались немногочисленные, но любимые Линдины избранницы. Там, где мозолили глаза «Вехи развития британских авиалиний», оказывались «Вокруг света в 80 дней»[56], «Карл Маркс, годы созревания» уступал место томику «Как стать маркизой», а «Кремлевский титан» — «Дневнику неизвестного»[57], «Вызов шахтовладельцам» сменяли «Копи царя Соломона»[58].
Едва только Линда появлялась в свой день поутру и открывала лавку, как тотчас обшарпанную улочку заполняли автомобили во главе с электромобилем лорда Мерлина. Лорд Мерлин создавал лавке великолепную рекламу, рассказывая всем, что Линда — единственная, кому удалось раздобыть для него «Братца Фрогги» и «Le Père Goriot»[59]. Болтуны толпой повалили назад, в восторге, что к Линде опять открыт столь легкий доступ, и притом без Кристиана, — иной раз, правда, возникала минутная неловкость, когда они сталкивались нос к носу с товарищами. В этом случае они хватали первую попавшуюся книжку и спешно ретировались — все, кроме лорда Мерлина, повергнуть коего в замешательство не могло ничто на свете. Он держался с товарищами чрезвычайно твердой линии.
— Мое почтение, — произносил он очень выразительно, после чего сверлил их яростным взглядом, покуда они не отступали.
Все это наилучшим образом сказывалось на финансовой стороне предприятия. Вместо того чтобы из недели в неделю терпеть громадные убытки — нетрудно догадаться, из какого источника они возмещались — книжная лавка, единственная среди других подобных в Англии, стала приносить, красным доход. Борис удостоился от хозяев похвалы, лавке присудили медаль, которой украсилась вывеска, а товарищи в один голос объявили, что Линда молодец и партия может ею гордиться.