— Ты думаешь о ней, — догадалась Лена, — и я тоже. Вчера вечером, когда я поехала на вокзал ее встретить, я ее едва узнала.
— А знаешь, пока я принимал ванну, мне вдруг вспомнился один случай. Это было много лет назад. Я случайно встретил Одетту в Форли на ярмарке. Там была одна цыганка, которая предложила ей погадать. Одетта — я прекрасно это помню — протянула ей руку и обещала дать пять лир, если та предскажет ей счастье. А цыганка вдруг нахмурилась и говорит: «Я ничего не вижу, прекрасная синьора». И еще добавила: «Благослови вас господь». Одетта тогда подняла ее на смех: вот, мол, какая дура, могла бы что-то наболтать и получила бы деньги. А теперь я думаю, что цыганка прочла у нее на ладони ее ужасную судьбу, — рассказал Спартак, отпивая небольшими глотками горячее какао.
— В такие трудные минуты единственным утешением служит мысль о том, что это не навсегда, что все в конце концов наладится, — попыталась ободрить мужа Лена. — Давай подумаем и вспомним обо всем хорошем, что у нас есть в жизни. У тебя двое прекрасных здоровых детей, жена, которая тебя любит, хорошая работа, а скоро будет и долгожданный диплом…
— Главное, у меня есть ты, любовь моя. Ты, как никто, умеешь помочь в трудные минуты. И еще должен сознаться, что я уплел все твое чудное печенье, какого больше нигде не найдешь при нынешней-то нищете. Чего же еще требовать от жизни? — прервал он ее, стараясь обратить разговор в шутку.
— А ведь и вправду все могло бы обернуться куда хуже, — вздохнула Лена.
— Все могло бы быть куда лучше, — возразил Спартак, снова помрачнев. — Например, могло бы не быть войны, наш дорогой дуче мог бы просто сдохнуть от разрыва сердца…
— Ш-ш-ш! Не говори так громко, а то дети проснутся! И вообще перестань упоминать фашистов в нашем доме.
— Неужели мне даже наедине с тобой нельзя душу отвести?
— А толку-то что? Тебя они хотя бы предупредили заранее, чтоб не зарывался. Значит, делай выводы, сиди и не высовывайся. Тем более что пока ты отсутствовал, они прислали тебе письмецо. — Лена вынула из кармана халата повестку в военную комендатуру, призывавшую его исполнить свой священный долг перед родиной.
Спартак прочитал повестку и замолк.
— У тебя есть почти месяц, чтобы подготовиться и пустить в ход все свои связи, — принялась уговаривать его Лена.
— Какие связи? — Спартак был серьезно озадачен.
— Ты знаком с влиятельными людьми, они тебя уважают и, конечно же, в помощи не откажут. Ты не пойдешь на войну. Я не хочу остаться вдовой. Второго такого замечательного мужа, как ты, мне никогда не найти. — Глаза Лены вспыхнули. — Так что давай-ка ложись поскорей, выспись хорошенько, а уж завтра, с утра пораньше, начинай действовать.