— Прах меня побери! — воскликнул Спартак. — Да это же Тоньино!
Повозка остановилась, и Антонио Мизерокки спрыгнул на землю.
— А я как раз собирался тебя искать, — сказал он Спартаку.
— Что случилось?
— С отцом поссорился. Пришлось собрать все свои пожитки и убираться восвояси. Ты же говорил, что у тебя есть для меня работа. Вот мы с женой и приехали сюда, — объяснил Тоньино.
— С Маддаленой? Она тоже здесь? — невольно вырвалось у Спартака.
Он смутился, понимая, что выдал себя, и огляделся по сторонам, надеясь и в то же время опасаясь увидеть ее вновь. Но Маддалены нигде не было видно.
Тоньино с озабоченным видом почесал лоб.
— Разве ты знаком с моей Леной? — удивленно спросил он.
— Ты зовешь ее Леной? Вроде бы ты говорил, что она Маддалена. Сам же мне о ней рассказывал, ты что, забыл? — Спартак призвал на помощь все свое хладнокровие, чтобы его вранье больше походило на правду.
— Что-то не припоминаю. Но раз ты сам так говоришь, значит, так оно и есть, — не вполне уверенно ответил Тоньино. — Да, ее зовут Леной. Она спит в повозке. — Он еще раз переспросил, чтобы удостовериться: — Так ты с ней знаком или нет?
Спартак увидел, что его друг в явном замешательстве.
— Как это нет? Да я со всем белым светом знаком, — отшутился он, силясь улыбнуться.
— Вечно у тебя одни шутки на уме, — в свою очередь усмехнулся Антонио, отбрасывая в сторону все свои сомнения. — Ну, так что же? Можешь ты мне помочь или нет?
— Поехали со мной, — решительным жестом пригласил его Спартак. — Я отвезу тебя в усадьбу графа.
Лена была разбужена приглушенным разговором. Она увидела яркое небо, ощутила на щеках теплые лучи утреннего солнца и различила склонившиеся над ней женские лица.
— А жена-то какая красавица! Просто куколка, — сказала одна крестьянка.
— Глянь-ка, у нее очки. Прямо в них и спит, — засмеялась какая-то девочка.
Несколько мгновений Лена мучительно освобождалась от сна, стараясь сообразить, снится ей все это или нет. Она припомнила бегство из дома Мизерокки прошлой ночью, покачивание и скрип телеги, ссору с мужем из-за ее нежелания ехать в Луго. А где они сейчас?
Лена села и почувствовала, как мучительно ноет спина от долгого лежания на голых досках.
— А где Тоньино? — спросила она у незнакомых крестьянок, обступивших телегу.
— Ваш муж пошел на работу, — ответила самая старшая из женщин.
Лена вылезла из повозки, стараясь на ходу расправить смятое платье и заплести растрепавшуюся длинную косу.
— А как же я? — проговорила она растерянно. — Что мне делать? Я даже не знаю, где я.
Они находились во дворе большой крестьянской усадьбы, со всех сторон окруженном крытой двухэтажной галереей. Слева виднелись низенькие строения, видимо, свинарник и курятник, а в глубине — большой хлев, из которого доносились успокаивающе знакомые запахи сена и навоза, смешанные с теплым духом парного молока. Двое рабочих ставили в кузов громадные, наглухо закрытые оцинкованные бидоны с молоком. Мальчишка-конюх выпряг лошадь из оглобель и отвел ее к поилке. Куры и индюшки рылись в пыльной земле. Несколько детей играли и возились, скатываясь с вершины стога, как с ледяной горки.