— Фиона говорила о ком-то другом, мама.
Адриенну начал раздражать этот разговор, но ее мать всегда отличалась настойчивостью.
Она снисходительно улыбнулась.
— Адди, дорогая, ее описание женщины точь-в-точь…
— Уверена, мама, что Дейтон знает кого-то еще, кто выглядит точно так же, — сказала Адриенна, роясь в шкафу в поисках своего самого удобного наряда.
О да, Дейтон, вероятно, знает многих женщин, точно подходящих под описание, данное Фионой, женщин, которых он не считает сумасшедшими. Довольно унизительно оказаться неспособной пройти его тесты, но стоило ей потерять бдительность снова поддаться чувствам, которые в ней вызывал мужчина, как ей напомнили, по какой причине она вернулась в Пайн-Форест.
Адриенна должна забыть прошлое, если хочет вернуться к нормальной жизни. Теперь ей совершенно ясно, хотя и больно это сознавать, что своим секретом она ни с кем не сможет поделиться. Даже с человеком, чьи глаза все понимают, а улыбка все прощает. Она была рада, что он ей не верит; возможно, это спасло ее от совершения еще одной ужасной ошибки.
Сейчас ей хотелось только одного: тихо и спокойно провести остаток дня, чтобы расслабиться и обо всем забыть. Одиночество тоже своего рода утешение.
— Значит, с Дейтоном Уэстфилдом ты больше не встречалась? — спросила Марсель, посмотрев на нее долгим, внимательным взглядом.
— Нет, — сказала она, снимая с плечиков экстравагантное ярко-красное платье, стилизованное под кафтан, и надевая его.
У нее не было намерений еще раз увидеться с Дейтоном, хотя она оказалась не столь равнодушной к его обаянию как надеялась. Пока что выбросить из головы его образ ей не удалось. Но все эти мысли о его обаянии не имеют значения, потому что она точно знает, что он о ней думает. Об этом надо постоянно помнить.
— Что ж, Адди, верю, ты сможешь это объяснить, — сказала Марсель, поглаживая шелковую ткань.
— Мама, я уже тебе объяснила…
— О нет, дорогая, не мне, а доктору Уэстфилду.
— Не думаю…
— Он ждет тебя в оранжерее. — Марсель лукаво подмигнула.
— Не может быть.
Мать в ответ только улыбнулась.
Пристроенная к дому восьмиугольная оранжерея, четыре стены которой были застеклены от пола до потолка, благоухала тропическими растениями, разведение которых было хобби Марсель. Для Адриенны оранжерея была самым любимым помещением в доме. В детстве она с большим удовольствием просиживала здесь часами, рисуя карандашом и красками экзотические цветы. Именно здесь у нее впервые проснулся интерес к живописи.
Сейчас, входя сюда, она не испытывала обычного чувства удовольствия.