Появление гостей прервало неожиданную ссору между матерью и сыном. Лицо княгини Мамиконян снова приняло обычное надменное выражение.
После ухода Самвела княгиня стала беспокойными шагами расхаживать по залу в ожидании прибытия гостей и церемонии поцелуя руки. Но гости не показывались. Она позвала дворецкого. Вошел человек среднего роста. Он исполнял обязанности эконома, казначея и одновременно стольника.
Дворецкий, войдя, низко поклонился и стал у двери.
— Все ли готово, Арменак? — спросила княгиня.
— Все, госпожа! — ответил дворецкий.
— Музыканты?
— Есть и музыканты!
— Прикажи виночерпию отпустить для гостей самого старого и крепкого вина.
— Прикажу, госпожа.
— А для меня — самого слабого, понимаешь?
— Понимаю, княгиня.
— Но чтобы в цвете разницы не было!
Отдав еще несколько приказаний, она сказала:
— Теперь можешь уходить.
Он поклонился и вышел.
После ухода эконома явился главный евнух Багос. У него было сморщенное безобразное лицо, красные, лишенные ресниц веки, вытаращенные, как у лягушки, беспокойные глаза. Он приблизился к дивану княгини таким осторожным шагом, точно боялся, что ноги выдадут его, и, подобострастно наклонившись, хрипло проговорил:
— Прошли сперва к княгине Заруи поцеловать ей руку.
Надменные глаза княгини Мамиконян зажглись гневом.
— А потом?.. — спросила она встревоженным голосом.
— Потом придут сюда обедать.
— Когда?
— Кто знает? Если княгиня Заруи не задержит, быть может, придут скоро. Только такая уж у нее привычка, — пока не накормит, не напоит гостей, не отпустит.
— Самвел также пошел с ними?
— Он раньше всех был там.
Княгиня еще более взволновалась.
Главный евнух, считая свою цель достигнутой, продолжал нашептывать с еще большим подобострастием:
— Самвел приказал пригласить к обеду и князя Мушега.
— И Мушег дал согласие?
— Да… они с Самвелом — вот…
При этих словах интриган сложил вместе указательные пальцы, желая показать, что Самвел и Мушег неразлучны.
Проживавшие в одном и том же замке семьи братьев Мамиконян — Вардана, Васака и Вагана, с виду дружные, в душе ненавидели друг друга.
Ужасны были причины этой смертельной ненависти. Васак убил своего родного брата Вардана; Ваган же, отец Самвела, предав братоубийцу Васака в руки Шапуха, персидского царя, тоже стал братоубийцей.