— Бабушка, дорогая, ты хочешь, чтобы мы оделись к ужину? — спросила Тедди, покачивая босой ступней ноги в драных джинсах, закинутой на подлокотник кресла.
— Я настаиваю на этом! — свирепо ответила Матти, а затем с улыбкой объяснила Мелиссе и Джеку. — Это не для моего удовольствия, понимаете, это для миссис Бартон. Она очень серьезно относится к своей стряпне, будет лучше, если мы оденемся соответственно.
Тедди вылила полбутылки душистого масла в свою ванну. Она любила гостить у своей бабушки. Ей нравилось, что в ванной комнате для гостей полно странных, старомодных бутылочек с экзотическими субстанциями — другого слова и не подберешь — масел, мазей и тоников для кожи, что полки заставлены вместительными хрустальными склянками с солями для ванн и белым порошком талька. В медицинском шкафчике не было ни «Амадин Экстры», ни «Хедекса» — там была масса штучек наподобие каламиновой примочки или тигрового бальзама — целебных средств, которыми Матильда пользовалась еще в Индии и продолжала пользоваться в Уилтшире. На подоконнике громоздились фарфоровые банки ручной росписи, заполненные вытяжками и настоями, такими старыми, что утратили запах, но Тедди знала, что содержимое банок приготовлено из трав, выросших в саду Матильды.
Только три уступки современной жизни сделала Матильда. Особняк имел новейшее центральное отопление, поэтому в нем никогда не было холодно. Полотенца, повешенные в ванных, были из лучшего белого махрового хлопка, а не те старые, тонкие, жесткие хлопковые тряпки, с которыми она выросла. Кроме того, она постоянно выписывала «Файнэншиэл Таймс», хотя презирала «Телеграф». Ее муж Натаниэль имел привычку читать «Файнэншиэл Таймс» за завтраком, а когда он умер, Матильда не стала прекращать подписку. Теперь, как было известно Тедди, она сама жадно читала ее.
Тедди откинула голову на край ванны и окунулась в горячую, душистую воду, что-то напевая вполголоса. Она и сама не знала, что напевала.
Матильда первой спустилась вниз и дала миссис Бартон распоряжение принести напитки в гостиную. Она стояла в просторной оконной нише и рассматривала вьющиеся по решетке розы, дожидаясь появления внучки и ее гостей. Матильду интересовал Джек Делавинь. Тедди позвонила ей в четверг, чтобы спросить, можно ли ей пригласить сюда на выходные Чарльза с подружкой, а в пятницу после обеда позвонила еще раз, чтобы узнать, можно ли ей позвать сюда своего гостя. Об экзотическом французе не было упомянуто ни слова. Матти ничего не знала о Джеке. Тедди никогда не упоминала о нем прежде, да и сейчас не дала касательно его никаких объяснений. Однако, наблюдая за Тедди и Джеком, Матильда заметила, что они посматривают друг на друга, особенно тогда, когда видят, что другой смотрит в сторону.