— Не пойдет. Даже без мошенничества вы уже получили хорошую ванну на вашей законной позиции стерлинга. Ваши акции все равно упали бы в цене после Черной Среды. Нет — лучшее, что я могу предложить — 3,51 за пай. Это ровно посередине между вашим предложением и ценой сегодняшнего утра.
Джек улыбнулся про себя. Несмотря на то что Хирш перенес большое потрясение, с ним было очень трудно торговаться.
— Ну, есть и другой фактор, Джон. Назовем его доброй волей. Знаете, у меня состоялся интересный разговор со знакомым юристом. Американским юристом. Мы обсудили с ним пару идей, в стиле «что было бы, если бы»… Я рассказал ему историю своего друга, который тоже работает в банке и с которым приключилось подобное. Юристу история понравилась. Он сказал мне интересную вещь — такие дела не наносят ущерба, если претензии предъявляются отдельному лицу, но влекут за собой огромное взыскание, если удается предъявить претензии фирме. Конечно, он не из тех парней, которым нравятся большие учреждения с Уолл-стрит, но кое в чем он разбирается — так вот, он говорил мне о взыскании в размере четверти годового дохода. — Джек взял меморандум и перелистал до девятого приложения. — Позвольте взглянуть… возьмем за основу доход «Стейнберга» за 1991 год… это 798 миллионов долларов, округлим их до 800… Следовательно, «Хэйз» может требовать со «Стейнберга» взыскание в размере около двухсот миллионов долларов…
— 4,20 за пай устроит меня.
— Хорошо. Рад, что вы согласились. Теперь перейдем к другим деталям. Поскольку это коснется штата «Хэйза», те сотрудники, которые захотят уйти, уйдут, которые захотят остаться, останутся. Если какое-то отделение закроется, каждый сотрудник должен иметь возможность перевода на другое место.
— Согласен.
— По причинам, в которые мне не хотелось бы вдаваться, я предпочел бы оставить Мичинелли на прежнем месте и с незапятнанным послужным списком.
— Мне не нравится нанимать парней, которым я не доверяю, — проворчал Джон.
— Мне не нравится выгонять парней, которых не за что осуждать. Я уверен, что в дальнейшем у вас с ним не будет проблем.
— О'кей. Сделано.
— Кандида Редмейен и ее компания никак не будут в это втянуты. Вы — единственный человек, кроме меня, Тедди, и, конечно, Фицджеральда, кто знает об ее причастности к этому делу. Я хочу, чтобы это осталось между нами.
— Не вижу с этим проблем.
— Прекрасно. Больше у меня ничего нет. Остальное можно обговорить с юристами.
— А как насчет вас, Делавинь? Что вы собираетесь делать?
— Не знаю, Джон. Я еще не думал о возможностях.
— Я буду рад, если вы подумаете о том, чтобы присоединиться к нам. Как партнер. Вы можете продолжать заниматься «Хэйзом», найдется и многое другое.