Дюпон имел в виду совсем другое, когда говорил ей, что она должна раскрыться, найти себя, реализовать свой скрытый потенциал. Другими словами, забыть Ронни.
Лора грустно шмыгнула носом, чувствуя себя совершенно несчастной. До этих выходных дней она была вполне довольна своей жизнью. Ее устраивала работа, она терпеливо переносила убогость своего временного жилья и строила планы грядущей семейной жизни с Ронни. Она спрашивала себя, почему вдруг все изменилось, и сердито отмахивалась от мысли, что это произошло по вине Жана Дюпона.
Какая бессмыслица! Возможно, этот человек просто развлекается, подшучивая над обычными людьми. Видимо, ему доставляет удовольствие провоцировать других на неожиданные поступки. Нужно выбросить его из головы. Дюпон для нее просто не существует. А если он когда-нибудь женится на Кэтрин — что ж, она сможет примириться с ним как с законным родственником.
Что ей действительно необходимо — это проанализировать свои отношения с Ронни, сосредоточиться на его хороших качествах, забыть о глупом замечании насчет того, что карьера и честолюбивые устремления — не ее удел, снова стать спокойной и благоразумной. И она должна полностью забыть о существовании Жана Дюпона, как бы трудно это ни было.
Резкий раздраженный стук в дверь возвестил о приходе хозяйки.
— К тебе кто-то пришел. Он ждет внизу. Выясни, что ему нужно, и пусть уходит. Ты же знаешь, что я не разрешаю приглашать гостей, тем более мужчин. Чего ради я должна открывать дверь и лишний раз подниматься по лестнице?
Но гость вовсе не ждал внизу. Когда Лора увидела, что за спиной Мэрион маячит высокая фигура француза, какое-то неизведанное чувство всколыхнулось в глубине ее души, сердце затрепетало в груди, а затем камнем ухнуло вниз. Впрочем, одетый в безупречно сшитый деловой костюм, Жан Дюпон мог произвести ошеломляющее впечатление на кого угодно.
— Прошу прощения, — сказал Дюпон, обращаясь к Мэрион. — Мое дело займет всего лишь несколько минут.
В звуках вкрадчивого мягкого голоса было достаточно тепла, чтобы растопить лед. Его мурлыкающая интонация заставила Лору почувствовать себя дурочкой. Впрочем, на хозяйку дома слова гостя тоже произвели соответствующий эффект, поскольку ее ответ: «Я не разрешаю приглашать гостей, особенно в спальню», — прозвучал без обычного раздражения.
— Вы очень благоразумны, мадам.
Белозубая улыбка Дюпона, казалось, осветила полумрак лестничной площадки. Лора увидела, что лицо квартирной хозяйки расплылось от удовольствия. Она нашла бы это в высшей степени забавным, если бы не пыталась отчаянно понять, что делает здесь француз и почему она так реагирует на его присутствие. Какая бы причина ни привела его сюда, это не сулило Лоре ничего хорошего.