— Ты любишь меня, Алекс, — упрямо повторяла она, переходя на рыдания. — Скажи, что любишь меня!
Ему удалось разжать ее руки и подтолкнуть к двери. Ее горничная вскочила на ноги, лицо ее исказилось в тревоге.
— Отвези свою хозяйку домой, — сказал ей Алекс.
Чернокожая девушка, обняв Нанетт за талию, бросила на Алекса укоризненный взгляд. Она принялась утешать рыдающую хозяйку.
Алекс, проводив их до кареты, помог взойти в нее. Потом, вернувшись в кабинет, он, закрыв за собой дверь, обхватил ладонями лицо.
— Ах, Боже, Боже…
Ранним утром Клео выехала верхом в сопровождении грума по обычному маршруту, пролегавшему мимо бараков, монастыря Святой Урсулы и дальше по дороге на набережной. На ней была бутылочного цвета "амазонка", украшенная темной тесьмой, и маленькая шляпка такого же цвета, лихо надвинутая на ее мягкие черные волосы.
Едва рассвело. Через поднимающийся с реки туман были различимы огни на верхушках невидимых кораблей, стоявших на якоре. Запах темных жареных кофейных бобов, казалось, пропитал сырой воздух, в котором уже чувствовались благовония цветов лимонного дерева и жасмина.
Сидя в седле, Клео думала с болью в сердце о Мишеле Жардэне. Вот она снова осталась одна, женщина без любовника. Она до сих пор скучала по Линю, который был и любовником, и другом, и мудрым учителем, и все чаще сожалела о том, что отдалась Мишелю Жардэну, но она все же скучала по нему как по искусному любовнику. Он отлично умел не только разжечь ее страсть, но и удерживать ее, отказывая ей в этом.
"Нет, другого такого мужчины, как Ли Хинь, уже у меня не будет", — печально размышляла она. Он всегда точно знал, что ей нужно, всегда терпеливо ждал, когда она созреет до того, что он предлагал ей. Она жила в его доме целый год до того, как они стали любовниками. Именно столько ей понадобилось, чтобы восстановить душевные силы после ее болезненного разрыва с первой своей любовью, а также с сопровождающими ее горем и разочарованием. Она так до конца и не пришла в себя после потери своего ребенка. Эта рана до сих пор кровоточила у нее в груди.
Хинь открыл перед ней новый мир, мир книг, музыки, человеческой истории, и их взаимная любовь становилась только богаче от того, чему он обучал ее. Но он наставлял ее и во многом другом: как правильно распознавать мужчин, особенно азартных игроков; кому можно доверять, а кому нужно отказать в своем гостеприимстве. Когда Хинь умер от желтой лихорадки, она уже была вполне способна принять на себя управление его игорной империей, а его отлично обученные служащие поклялись точно в такой же преданности ей.